Шатры были центрами притяжения, в первом работала потомственная колдунья из цыган Тамара Корса, эффектная дама в возрасте, умеющая за пару долларов предсказать судьбу по картам, рунам и даже кофейной гуще, как говорится, знающая подход к клиенту. Во втором работал билетером, механиком и зазывалой сам Сорс. Его шатер чудес был двойным аттракционом: комнатой смеха с кривыми зеркалами и комнатой страха с механическими чучелами ядовито-зеленого цвета. Два аттракциона в одном, задуманных так, что, когда заканчивалась одна комната, начиналась другая, а двойной билет давал право выбора: начать со смеха или сразу перейти к страху. Такая идеи не нова, но всегда востребована, посетить два аттракциона по цене одного приятнее любой скидки. И если со смекалкой у Сорса было все в порядке, то в остальном как владелец парка он многим не нравился: неприятный тип: немец по происхождению, предпочитающий однотонные сорочки, клетчатые галстуки-бабочки и крепкие подтяжки, потому что не всякий ремень мог обхватить его пузо. Залысины, большой рот, желтые стесанные слева клыки. Сорс любил сытно поесть, много курил, пил только виски и для бодрости нюхал смесь табака со специями. У него не было друзей, а за глаза его прозвали «Боровом», мало того, что он чихал от нюхательного табака, как свинья на забое, так от него разило ядреной смесью пота с дешевым парфюмом. При всем этом надо отдать должное хозяйской хватке Сорса, несмотря на кажущуюся скудность для заработка парк был прибыльным: вагончики с хот-догами, аппараты сладкой ваты, бочонки с разливным пивом и лимонадом, вся эта мелкая торговля окупала убыточность аттракционов.

– Разрешите? – открыв дверь, спросил лилипут Грукка. – Хозяин, вы не заняты?

– А, это ты, Боб, проходи, – промямлил себе под нос Сорс, не отрываясь от карт. – Присядь, увидишь, как я проучу этих выскочек, и поговорим о делах.

– Если честно, я спешу, – строго ответил Боб и положил конверт на стол. – Тут двести за аренду шатра и триста – процент с выручки, – протараторил лилипут. – Корешки билетов в кассе, ни одного не выкинул, можете посчитать.

– Ну что ты, Боб, – положив карты на стол, Сорс взял конверт. – Я привык доверять тем, кто на меня работает.

В фургоне было накурено, за игральным столом сидели четверо: Сорс, цыган Корса и близнецы Дефферы, рядом с каждым в бокале таял лед, разбавляя виски, в центре лежала небольшая кучка мятых купюр. По понедельникам владелец выдавал получку и устраивал разгрузочный день игрой в покер, всё по-честному, толстяк Сорс не поощрял обмана в картах, так что, если удача поцеловала тебя в темечко, ты мог удвоить, а то и утроить недельный заработок.

Боб был в рабочей мантии серого цвета с капюшоном, круглолицый, с блестящей лысиной и большими глазами, он был собран и серьезен, никаких эмоций на лице, лишь суровый надменный взгляд исподлобья.

– Господин Роджер, я действительно тороплюсь, брат приезжает, – повернувшись к двери, заявил лилипут.

– Погоди, Боб, – Сорс встал. – Я тут подумал: для твоего шатра счастья нужен хороший билетер, солидный мужчина, шикарно одетый, такой одним видом будет привлекать публику, – он вытащил деньги из конверта и стал пересчитывать. – Как тебе наш цыган, Роберт? – спросил он и, не дождавшись ответа, продолжил: – Не смотри, что лохматый и небритый, его приодеть, постричь – не отличишь от настоящего конферансье. А какой статный голос! Этот утроит прибыль шатра.

– Подумаю, – скупо ответил лилипут.

– Подумай, – похлопал его по плечу Сорс. – Вечером приду в кассу заберу корешки. Ты же не против?