Питер не зря достойно носит звание культурной столицы. Талантливых ребят можно увидеть, услышать прямо на улице. Они танцуют, жонглируют, рисуют, поют. Вот и сейчас, идя с Машей под руку, слышу красивый мелодичный голос. Сам того не замечая, вытягиваю шею, чтобы увидеть, кому принадлежит этот чудесный тембр, проникающий без спроса в душу.

Поет девушка. Ее руки с двух сторон держат микрофон на стойке, она укутана смешным цветным шарфом, на голове черный берет, из-под которого торчат в разные стороны концы ее темных волос. Куртка с какими-то узорами, бахромой, широкие джинсы, рыжие ботинки.

Глаза ее закрыты, от этого кажется, что песню она проживает, а не просто напевает слова. Я замедляю шаг, останавливаюсь. Музыка гитары отдается эхом внутри меня, как и голос молодой певицы. Песня о потере... Об утрате... О надежде, что завтра взойдет солнце в твоей жизни.

– У тебя деньги есть с собой? – поворачиваю голову к Маше.

– Я наличку с собой не ношу.

Достаю из внутреннего кармана пальто портмоне, у меня только крупная купюра, но, не раздумывая, извлекаю ее и кладу в чехол от гитары. Встречаюсь глазами с певицей. В них бушует штормовое море. В них прячется знакомая мне боль. Она моргает, теперь ее глаза улыбаются, улыбаются и уголки ее губ.

– У вас красивый голос.

– Спасибо, – улыбка становится шире, я замечаю очаровательные ямочки на щеках. Отхожу от девушки, Маша хватает меня за руку. Я борюсь с желанием оглянуться, так как чувствую на себе взгляд уличной певицы.

– Ты решил стать спонсором молодых талантов? – ирония Никольской мне не нравится, я не скрываю свое недовольство.

– У девушки чудесный голос. Наверное, студентка академии искусства.

– Тут такое есть?

– Не знаю, но глупо такой голос скрывать и учиться на какого-нибудь экономиста. Каждый должен заниматься тем, что у него отлично получается и от чего он ловит кайф. А девушка получает удовольствие от пения.

– Она тебя зацепила.

– Что? – удивленно смотрю на Машу, она усмехается. – Нет, конечно. Здесь на улице полно одаренных людей. Мне кажется тут даже переизбыток талантов, каждый вечер вижу замечательные выступления. А еще тут любят футбол и хоккей. «Зенит» и «СКА» – это как Зимний дворец, только в сфере спорта.

– Уже ходил на матчи?

– Нет. Надо попросить Руслана достать билеты. Пойдешь с нами?

– Алиев не тот человек, с которым бы я желала тесно общаться, – ее презрение к Руслану меня коробит. – Его деятельность вызывает очень много вопросов.

– У него транспортная компания, занимающаяся перевозками. Все законно, налоги платит, – открываю для Маши дверь ресторана, она иронично усмехается.

Разговаривать с ней по поводу своего друга не собираюсь. Я знаю, чем Руслан занимается, кроме официального бизнеса, говорил ему о том, что он рискует своей шкурой, но Алиев любит щекотать себе нервы и решать нерешаемые задачи. Именно он помог нашему общему другу Эмину Умаеву и его жене развестись, что до сих пор считается позором у горцев. Бывшие супруги теперь счастливы с новыми избранниками и считают Руслана своим ангелом-хранителем.

Официант принимает у нас заказ, Маша утыкается в телефон, я смотрю в окно, нас как раз посадили возле него.

– Какие у тебя планы? – Никольская быстро решает свои дела, поднимает на меня глаза.

– В смысле?

– Сегодня. Я уезжаю завтра в обед, можем вечером сходить куда-нибудь или провести вместе время, – ее нога задевает мою ногу, вскидываю брови: правильно ли я понял этот жест.

– Натан, – кажется, Маша решила идти напролом, отбросив в сторону смущение и скромность. Мне становится немного любопытно, до чего она дойдет и договорится. Однозначно, на ее провокацию не поведусь. Даже на пьяную голову у меня не возникнет желания провести с ней ночь.