Шагнув к брату, он врезал ему в лицо.

– Я тебе не брат! – проорал он.

Мощный кулак попал в нижнюю часть – то ли нос, то ли губы. Жестокий и не щадящий – Кир не жалел его, бил всерьез. Руслан отшатнулся и накрыл ладонью пострадавшее место. Его взгляд исподлобья, полный неприятного изумления и неприкрытой агрессии, я никогда не забуду.

Удара он не ждал. Хотел договориться.

Этого не хотел Зверь.

– Мразь! – выплюнул Кирилл. – Ты ее трахнул!

Кровь хлынула по подбородку, затекая в рот, когда Руслан убрал руку. Я думала, он правду скажет. Но Руслан молчал.

Позволил думать, что меня изнасиловал.

А может, его жестокое слово «мразь» в устах брата отрезвило.

Он заблокировал следующий удар, и они включились в стремительную, ожесточенную схватку. Его задели слова Зверя – по лицу видно. Обычно отстраненное, холодное, в бою лицо Руслана обрело чувства: глаза горели от злости.

Первый удар Зверя он заблокировал предплечьем. И сразу выпад – в сплетение. Второй в лицо, который Зверь пропустил. Из-под кулака брызнула кровь.

Оба крупные и почти равные по силе, они могли драться долго – если бы бой шел на ринге. Но здесь правил нет. После удара под дых Зверь согнулся.

– Не смей! – зарычал Руслан, каждый выкрик сопровождался ударом. – Так! Говорить со мной!

Воздух взвизгнул от лезвия, блеснувшего под лампой, и я вскрикнула.

Зверь орудовал ножом жестоко и молниеносно. Прямо по лицу. Всего лишь отогнал от себя, но лезвие глубоко рассекло Руслану щеку. Следующий удар должен был лишить его глаза, но он успел перехватить руку.

Под напором Зверя они врезались в стену, но руку Руслан удержал. На запястье проступили напряженные жилы.

Я видела их боком. Как напирает Зверь, скалясь от ненависти, давит сверху вниз. Острие зависло сантиметрах в десяти от запрокинутого лица Руслана, другой рукой Кир сжал брату горло. Распоротой щека была с другой стороны и я видела, как шею и плечо заливает кровь.

– Ты сдохнешь! – прошипел Кир.

Никаких сомнений в полубезумных, светлых, как застиранное небо, глазах.

Он был готов убить.

– О господи, – прошептала я, выдохнув в ладонь.

Руслан хрипел, скалясь в лицо брату, выдувая воздух вместе с кровью. Оттолкнул ногой, и врезал коленом: сильно, так кости ломают, потому что понял, что дерется уже не за меня – за жизнь.

На руках появились холодные мурашки. Я скорчилась у обрешетки, как перепуганный котенок.

Я впервые видела Кирилла в реальной схватке. На лице проступила жестокость. Он был другим. Сумасшедшим незнакомцем, который репутацию не за красивые глаза получил – за поступки.

Страшные слухи, которые ходили о нем и в которые я перестала по-настоящему верить, когда мы сблизились, похоже, были правдой.

Следующий удар сбил Руслана на кровать. Я едва успела поджать ноги, когда тот упал.

Кирилл остался с той стороны кровати, и широко развернул плечи.

Пальцы импульсивно стиснулись на рукояти ножа. Зверь был настроен продолжить несмотря на то, что в грудной клетке что-то хрустнуло от удара до этого. Свободную ладонь он держал на солнечном сплетении.

Руслан рухнул на пол с другой стороны, рванул ящик стола и выхватил пушку.

Прицелился в брата, и меня будто саму под дых ударили. Как больно дышать… Между ними кровать – это два метра. Смертельный выстрел.

– Нет! – я лихорадочно вставила ключ в замок и отомкнула наручники. – Нет-нет-нет! Прошу тебя, не стреляй!

Перед глазами стояла картина, как Руслан без сомнений пальнул в Скорпиона, когда тот попытался помочь мне. Сейчас на его лице было то же выражение, что и тогда. Целеустремленность.