- Я помню тебя угловатой, плоской как доска девчонкой, - будто прочитав мои мысли произносит Бахрамов. - Впрочем, ты и сейчас не отличаешься формами. 

- Ты пытаешься меня обидеть? Для того чтобы подойти к тебе, женщина должна обладать яркой внешностью и пятым размером груди? – спрашиваю с вызовом.

- Нет, я не хочу обидеть тебя. Говорю, что думаю. У тебя явно не пятый размер. Но мне нравится.

И снова обдает горячей волной, будто в парилку заглянула.

- Чтож, спасибо за откровенность. А теперь позволь мне уйти!

- Нет.  Я еще не закончил. Что насчет тебя, Эрика?

- Что я? Я закончила разговор!

- Я спрашиваю не об этом. ТЫ вспоминала обо мне? Хотя нет, не так. Что ты помнишь обо мне?

Вопрос звучит глубоко интимно, я словно тону в паутине его обволакивающей мужской энергетики, во взгляде темных глаз, затягивающих в бездну. Меня вдруг охватывает безотчетное желание подойти, прикоснуться к его одежде, чтобы ощутить легкий незабываемый мужской запах его тела. Это желание настолько сильное, что шокирует меня.

- Я ничего не помню… Слишком больно…

- Да, понимаю. Хорошо, тогда допивай коктейль и садись. Обсудим текущие проблемы.

Давид продолжает что-то говорить, а у меня шумит в ушах. Невольно возвращаюсь в прошлое, несмотря на свой ответ, я прекрасно поняла, о чем он спросил меня.

Невольно в голове всплывают подробности прошлого, момент, когда я увидела его впервые…

В то лето, Давид Бахрамов появился на участке нашего загородного дома под руку с Марго, и я не могла отвести от него взгляда. Он был таким красивым, большим, накачанным, загорелым. Но было что-то еще, что нельзя объяснить только красотой или фигурой атлета. Вокруг Марго всегда крутились парни, но зацепил мое воображение только Давид...

 Я наблюдала за парочкой из окна своей комнаты. Они медленно шли через лужайку, направляясь к качелям, которые приказал недавно установить для меня папа. Сначала я просто злилась, что Марго решила использовать мои качели. Она насмехалась, когда их устанавливали, говорила, что в четырнадцать пора думать совсем о другом, что она уже кружила головы поклонникам… И вот сама направляется к качелям, такая красивая, стройная, с высоким хвостом, открывающим лебединую шею, в белом коротком платье, подчеркивающий потрясающий загар, который Марго привезла с Кипра…

Почему ей обязательно забирать мое? – кольнула тогда глупая мысль. Сейчас мне стыдно за этот случай, что жалко было качелей. Потом мое внимание переключилось на мужчину рядом с Марго. Именно мужчину. Его невозможно было даже мысленно назвать как-то иначе. Высокий, мощный, загорелый. Я завороженно смотрела, как напрягались мускулы на его руках, когда он раскачивал качели… Марго заливисто смеялась…

А потом мужчина вдруг резко посмотрел на дом, прямо на мое окно! Словно почувствовав мой взгляд! Я отшатнулась, но на миг наши глаза встретились. Я страшно переживала, что меня застали за подглядыванием, поэтому в тот вечер так и не вышла из комнаты. Отказалась знакомиться с парнем сестры. Мама корила меня. Долго разговаривала на тему сестринства. Ее очень огорчало, что мы не дружные. Что разница всего-то в семь лет для нас – как пропасть. Я кивала, давала обещания. Но знала, что никогда не смогу общаться с Марго на равных. Да и ей это было не нужно. При маме она «сюсюкалась» со мной, наедине – игнорировала. На тот момент ей было двадцать один и весь ее разум занимали мужчины, флирт с ними, разбитые сердца. Меня она звала дикаркой и считала скучной занудой.

Появление Давида многое изменило. Марго влюбилась, как мне казалось, по-настоящему. До этого я считала, что сестра неспособна на любовь, слишком для этого самовлюбленная. Но Давид… он не позволял ей крутить собой как вздумается. Он всегда был уверенным в себе, настоящий мачо: «как я сказал – так и будет». Удивительно, но Марго подчинялась.