Один! Посреди непонятного чужого мира!

Долго кричал, задыхаясь и вертясь на месте в поисках выхода. Потом заплакал от острой жалости к себе, представляя, как хорошо было бы снова очутиться в родном уютном, пусть и пахнущем сыростью саркофаге.

И в тот же миг очутился там, рядом с русским.

Вах-хааааа!!! Еще один секрет его чудесного артефакта был найден совершенно случайно!

Если бы не опасность и общий трагизм ситуации, пожалуй, проникся бы к русскому благодарностью.

Получилось!

Как только Селим понял, что может пойти туда и с легкостью вернуться обратно, сразу возникла мысль отвести туда этого хозяина, а самому просто смыться. Это была очень хорошая, позитивная мысль. Первая приятная мысль за долгое время.

Но кошмарный русский будто читал в его душе, потому что процедил холодно:

- Вздумаешь бросить меня там, отсюда никогда не выйдешь. Снаружи мои люди. Так что ты везде идешь впереди и никуда от меня не отходишь.

Сейчас, сидя в своем саркофаге рядом с этим человеком, Селим чувствовал себя джином из пещеры Аладина. Только тот джин был рабом лампы, а он раб саркофага. Жестокая ирония судьбы. Ибо до того он сам был работорговцем.

Если на минуту отвлечься от кошмара, который его окружал, Селим мог бы сказать, что это забавно. А желания у его нового хозяина были совершенно не забавные. И кошмар окружал кольцом, сужаясь все плотнее.

Будь проклят тот день, когда он построил тайник с одним выходом! Будь проклят тот день, когда он согласился принять тот проклятый заказ!

Но выхода не оставалось. Пришлось отрабатывать управление и взаимодействие.

Русский погнал его туда и обратно еще несколько раз, надо было закрепить успех. Но портал почему-то все время выбрасывал его в разных местах. Это конечно здорово озадачивало, поиски осложнялись. И вообще, бредовость задачи вставала перед ними во всей красе.

Как найти чертов браслет в том, другом мире?!

Он так и не разобрался, что именно этот русский ищет, браслет, женщину, или и то, и другое. Когда пытался выяснить, то щерился как зверь. Понятно, лучше не поднимать тему.

Но чтобы в чужом мире хоть в дальнем приближении сойти за своих, надо как-то изучить язык. Не говоря уже о том, чтобы узнать обычаи, обзавестись одеждой. Все это казалось Селиму невыполнимой задачей. Но так было сначала. Потому что, в конце концов, методом проб и ошибок он поймал некий секрет управления своей древней чудо машиной.

И раз уж портал мог открываться в разных местах, этим пришлось воспользоваться.

***

Пока Селим метался туда и обратно, Вадим перебирал в памяти фрагменты своей жизни. Стараясь понять, зачем ему это, что вообще привело его сюда, в абсурдное место?

Всю свою сознательную жизнь пытался доказать отцу, что он умнее, сильнее, жестче, что переплюнет его во всем. И каждый раз, видя снисходительную улыбку отца после очередного поражения, был готов из кожи вылезти, лишь бы стереть ее. Обойти отца – стало его болезнью, навязчивой идей. Потому что ненавидел старого садиста, которому доставляло удовольствие его унижение.

Но память говорила обратное. Память говорила, что отец вовсе не был садистом, а его постоянное превосходство объяснялось просто. Отец был гораздо опытнее и тоньше, а в чем-то добрее и благороднее. И заставляя напористого амбициозного сына раз за разом терпеть поражение, отец  учил его жизни.

А теперь, перед тем, как шагнуть за край этого мира, Вадим заглядывал в себя. Понимая, что неспроста ему это испытание.

- Чего ты хотел от меня, папа? Что имел в виду в своем последнем письме, когда сказал, попробуй хоть что-нибудь в жизни получить по-хорошему?