Потом повернулся ко мне, и заметив удивленный взгляд, пояснил:

– В ваших отелях нет полного обслуживания, к сожалению. И ресторан-столовая внизу – дерьмо.

Но я не поняла главного, он просто захотел клубники, или готов двигаться по сценарию, где сразу после её поедания мы разойдемся спать в разные комнаты и в разные постели?

Но Марк хранил загадочность да самого номера, куда втолкнул меня, запирая дверь и протягивая пластиковую коробку клубники.

– Иди помой и выложи в тарелку.

– Э-э… Я… А где?

Босс уже ушел от двери вглубь номера. Не знаю, были ли в этом отеле президентские номера, я плохо себе представляю, зачем бы президенту понадобилось приезжать в наш город и заселяться в отеле, но этот номер точно был многокомнатный. Наверное, как исключение, здесь имелась еще и кухня?

Я осторожно пошла за Марком. Миновала большую гостиную с кожаным диваном и двумя креслами, расставленными вокруг стеклянного журнального столика, перед телевизором. Услышала шорох дальше и застыла перед дверью спальни, где босс уже скинул пиджак и снимал рубашку.

– М? Хочешь сразу перейти к делу? – меня снова окатили саркастической кривой улыбкой, пока я, как дура, мотала коробкой с ягодами. – А! В моей ванной не стоит мыть. Там дальше есть второй санузел. Дальше.

Я кивнула и поспешно отошла от двери, чувствуя, как мелко подрагивают колени. Чуть сама не напоролась на продолжение. О чем вообще думала? И думала ли вообще, следуя за хозяином номера?

Следующая дверь снова вела в спальню, с такой же огромной кроватью. В голове возникла озорная мысль, кто додумался соединить две полноценные спальни в одном номере? Кого они вообще предполагали сюда селить? Детей? Чтобы они не могли заснуть из-за шумных родителей?

Я фыркнула и толкнула следующую дверь в комнату, напоминающую кабинет. Еще дверь с упрощенным оборудованием кухни. Тут стоял холодильник, разделочный стол и небольшой шкаф с посудой.

Одну из тарелок я взяла с собой, чтобы переложить ягоды. И только после псевдокухни нашла вторую ванную комнату. Скорее душевую, где раковину не стеснялись использовать под мытье посуды и овощей-фруктов.

Поморщившись, поставила пластиковую коробку с клубникой под струю воды и одной рукой мыла каждую ягоду, складывая в тарелку в другой руке.

– Что ты с ними возишься? – раздалось из-за плеча. – До утра собралась перемывать ягоды?

Марк отодвинул меня, поднимая коробку с ягодами и водой, бултыхая их внутри и наклоняя, чтобы вода стекла.

– Готово, – удовлетворенно оповестил он, перетряхивая наспех сполоснутые ягоды в тарелку и вытирая руки о домашние штаны.

Я смущенно прошлась по его обтянутым футболкой плечам, по подчеркнутой рельефной груди, по болтающейся трикотажной ткани в районе пресса, где тоже мог выступать обтянутый футболкой живот. Но нет, футболка болталась не заправленная, значит пресс у босса имелся.

Нервно сглотнула и подняла глаза на лукаво прищурившегося Марка.

– В гостиную или сразу в спальню.

Выдохнула:

– В гостиную. А потом по спальням. Я заметила, тут есть вторая.

– Да? – удивился Марк. – А я не заметил!

Но вопреки моим ожиданиям поступить по-своему, босс повел меня в большую комнату к диванам. Там зачем-то придвинул кресло ближе к дивану, забрал у меня тарелку, переставив ее на столик, и усадил на кресло перед собой. Слишком близко.

Он поднес к моим губам клубнику. Я оторопела, скосила глаза на ягоду. Есть из его рук? Опуститься на дно, изображая, как я с ним по своей воле? С трудом проглотила вставший в горле ком и открыла рот. Глаза зажмурила. Я не хотела смотреть на свое моральное падение.