- Не волнуйся, это не продлится долго, - мой жених отвечает не сразу.

- Отец бы не одобрил!

- Они все заплатят за смерть отца.

В груди холодеет от понимания того, что я слышу. Это действительно… так?

- Пока этот ублюдок только условия диктует! А ты - ему потакаешь.

- Наберись терпения, Данияр, - строго возражает Камаев. - Всему свое время. Мы отомстим. И больше не вноси гениальных предложений. Я сам знаю, чем и когда унизить Черкасова. Перегнешь палку, все придется начинать сначала.

Закрываю ладонью рот в ужасе смотрю на дверь, за которой, по сути, решается моя судьба в том числе. Вот так просто…

Один меня продал, а другой… Другой собирается отомстить за то, в чем я не участвовала!

Едва ли не бегом возвращаюсь к дяде. Тот раздраженно смотрит и, схватив за руку, тащит к лифту.

- Долго я тебя буду ждать?! - цедит он, а меня передергивает от омерзения, что он снова прикасается ко мне.

И только в лифте вспоминаю, что так и не поискала браслет.

- Что-то ты слишком бледная, Аврора, - вдруг говорит дядя. - Что-то еще задумала?

А я понимаю, что либо я расскажу ему то, что услышала, либо… стану соучастницей. Но что мне выбрать?

11. - 11 Аврора -

- Б-браслет, - отвечаю, заикаясь.

- Что браслет?

- Не нашла. А он - мамин…

Дядя презрительно фыркает, кривится, но а я лишь сжимаю кулаки от бессилия. После того, как он меня проучил, я постоянно в ожидании, что дядя снова ударит. И это жутко выматывает. Сейчас я фактически остаюсь одна против всего мира. Ни папы, ни Кости, ни мамы…

- Забудь ты про свою безделушку, - приказывает он.

На улице провожает меня до машины, проверяет, что я села и отдает приказы водителю и охране, и только после этого уходит в свою машину.

А меня конвоируют домой.

- Давайте заедем в кофейню, - прошу водителя.

- Не положено.

- Но почему? Время же есть.

- Не положено, - повторяет он.

Кошусь на охранника, но тот вообще даже не смотрит в мою сторону. Вздыхаю и отворачиваюсь к окну. С тоской вспоминаю, как еще полгода назад я ездила с Костей на рыбалку. Не любила это, обычно отказывалась, но если бы только знала, что очень скоро у меня не будет такой возможности, обязательно бы проводила с ним куда больше времени.

Дома меня буквально под конвоем отводят в мою комнату и… запирают. Возможно, это было и раньше. Но я так была шокирована после урока от дяди, что мало что соображала. А сейчас выходит, меня посадили под замок. Телефона у меня нет. Пожаловаться не кому. Да и не вступится за меня никто.

В течение дня я окончательно понимаю, что теперь сижу под замком - еду мне приносит кухарка, на все мои вопросы только делает страшное лицо и мотает головой.

Видимо, дядя всех напугал так, что вряд ли кто-то решится помочь или хотя бы объяснить, что происходит.

Каждый день я жду, что за мной придут, и как племенную кобылу перед случкой повезут к врачу на осмотр. Мне и правда нечего бояться в этом смысле - мужчин у меня не было. Да что там… Я и целоваться-то не умею. Не сложилось как-то. Сначала папа с братом оберегал, в школе, подозреваю, тоже проводили беседы с парнями, которые проявляли ко мне интерес. Наверное, будь они мне интересны я бы злилась, а так…

Однако меня так и не отвозят к врачу. Зато Лиля приносит мне мое свадебное платье и заставляет примерить. Не знаю где она такое нашла, но выглядит все это так себе.

Но мне плевать. Я отчетливо понимаю, что после моего побега дядя не пойдет навстречу ни в чем. И то, что я сижу который день под замком, красноречиво показывает его отношение ко мне.

Платье такое, что открытыми у меня остаются ладони и лицо. Оно и понятно почему - с каждым днем результат урока от дяди расцветает на моей коже все новыми цветами - от насыщенно фиолетовых до красновато-желтых. И скорее всего, до свадьбы все это не успеет сойти. Но это уже не вызывает никаких эмоций. Да и с кем мне ими делиться? С Лилей, которая только и делает, что отпускает язвительные замечания.