— Зачем? — не скрывая своего удивления, спросила Вика. — Ты же терпеть не можешь, когда я к развалинам хожу. Что изменилось?

Старушка тяжело вздохнула, разглядывая свои старческие руки. Ей ведь не так уж и много, всего шестьдесят пять, еще жить и жить, но трагедия сильно ударила по ней. Голод, недосыпы, тяжелая работа, не прекращающиеся панические атаки – вообще удивительно, как до сих пор жива осталась.

— Ты должна кое-что знать, Викуль. Я хотела сразу рассказать, но страшно было. — Петровна сгорбилась, опуская взгляд в пол. По ее лицу скатилась одинокая слезинка, и Вике от этого стало не по себе. Не любит она слезы и не знает, как на них реагировать, каждый раз в ступор впадает. — Прости меня, старую.

— Петровна, ты меня пугаешь. — Вика неуверенно положила руку на плечо женщины.

— Можешь на меня злиться, это будет заслуженно. Я правду от тебя утаила.— Чувствуя неловкость за собственную ложь, она не смогла посмотреть воспитаннице в глаза. — Когда ты последний раз уходила к развалинам, я отправилась к реке. Думала порыбачить, только засиделась сильно, не заметила, как стемнело. Не люблю ночь, хотела побыстрее добежать до домика и упала. Ногу подвернула, а боль была такая, не смогла крик сдержать.

Вика сидела ни жива ни мертва. Внимая каждое слово, она чувствовала, что финал истории будет шокирующим.

— Он так неожиданно появился,— всхлипнула Петровна. — Большой такой, зеленый. Я уж думала: убьет, прихлопнет, как муху. — Вика потерялась в этом потоке информации, смешанном с горькими слезами и громкими всхлипами.

— Я не понимаю, — прошептала Ви, сглатывая вязкий ком в горле.

— Викочка, он такой страшный был, но ничего плохо не сделал. Ногу мне вылечил, камень какой-то приложил, и боль прошла. — Она, развернувшись, вцепилась в хрупкие плечи и горько разрыдалась.

Вот так и сидели они в обнимку, пока Вика пыталась понять, что все это значит.

— Это был пришлый? — Она уже знала ответ и не хотела признавать. Кончики пальцев похолодели – то ли от ужаса, то ли от шока.

— Да. Этот здоровяк вылечил меня и предложил спасение из этого мира. Сказал, что есть способ.

— Что он сказал? — закричала Ви, вскакивая со своего места. Ее мир только что перевернулся с ног на голову.

— Я была так напугана. Молилась, чтобы не убил. Он дал мне какой-то камень, сказал, если передумаю, сжать его, и он придет, поможет уйти отсюда, — продолжала рыдать старушка, быстро проговаривая слова.

— И ты веришь ему? Существу, погубившему наш мир? Этим убийцам? — гневно проговорила Ви. От злости она стала дышать в два раза чаще, широко раздувая ноздри.

— Не знаю, дорогая, ничего не знаю. — Петровна замотала головой, пряча лицо в ладонях и громко плача. Давно она не испытывала такого стыда и ненависти к самой себе. Чувствовала себя жалкой трусихой, потерявшей рассудок. Но она настолько любила Вику, как родную дочь, и была готова на все ради ее будущего.

— Зачем же ты тогда меня в город отправляешь?

— Тебя в дорогу хотела собрать. Вещи нужны хоть какие-нибудь на первое время. Я знаю, где раньше магазины были, карту могу по памяти нарисовать.

Задумавшись над словами Петровны, Вика нервно заходила по комнате. Каждый шаг отзывался скрипом половиц, но впервые не раздражал. А подумать было над чем. Магическое излечение ноги, пришлый, который хотел помочь, и никаких смертей. Странная картина складывалась, и, судя по описаниям, он совсем не был похож на тех разрушителей.

— Где камень, который он тебе дал? — резко развернувшись, спросила Вика.

Воспитательница тут же захлопала по карманам. Не найдя искомого, стукнула себя по лбу, быстро подскочила и метнулась к матрасу. Забравшись под него рукой, она достала небольшой камушек.