– Вы все недоумки!.. Я вам сейчас докажу! – закричал Роман, что есть сил, и выхватил из кармана телефон.

Но в него уже вцепились крепкие руки, много рук, потащили к дивану, бросили на него, прижали локтями, коленями, а он так хотел им показать пополнения своей карты. Они же шли в удивительно прекрасной последовательности, эти пополнения… Сначала – одна сумма, потом – сумма в два раза больше за тендем… За тендем «перворазника» и инструктора, идиоты!.. Потом опять – первая сумма. И так ещё пять раз.

– Рыбка! Индекс.Рыбка!.. Она просила… Или не Индекс!.. Или не рыбка вовсе! – закричал он опять, вырываясь и барахтаясь, чтобы встать с дивана. – Тендем! Сторонний балласт!.. Пустите, суки!

Но его уже крутили парашютными стропами. Хорошо, что рот не заклеили, поэтому Роман ещё пытался им что-то доказать, кричал, но куда там…

Когда приехала скорая со своим уколом и носилками, он только и смог прошептать сорванным голосом:

– Нам всем надо успокоиться…

****

Часто он шёл по замёрзшему ровному морю.

Только иногда попадались сжатия льдов, – нагромождения с ледяными дамбами, – и тогда ему доставалось больше, чем можно было представить. Он карабкался на одну дамбу, потом на вторую, на третью, и такие ледяные горные цепи тянулись десятки километров. И всё это время шум и треск льда заставляли его быть настороже, заставляли быть готовым провалиться в трещину, замаскированную снегом, и тогда он мечтал о собачьей упряжке или хотя бы одной-единственной собаке – хорошая собака-вожак никогда не пойдёт на трещину.

Но всё равно, хоть и медленно, он шёл вперёд. Двигаться было необходимо.

Потому что остановиться – означало замёрзнуть.

****

Если не знаешь ответ на мучающий тебя вопрос, спроси у своего мозга – он ответит точно.

У чужих мозгов не спрашивай – соврут, зар-разы! Это внушал ему Егоров, сосед по палате – огромного ума чувак. Правда, сумасшедший.

Да Роман и сам понимал: чужие мозги – потёмки. Вот не доходит же до некоторых людей, что машина в кредит за два миллиона при зарплате в восемнадцать тысяч рублей – это не их вариант. Но берут!.. А банки им кредит дают, и потом двадцать лет смотрят, как этот бедолага выживает. И таких выживальщиков в стране – пруд пруди.

Потому что мозг – это… Это мозг. Никто не знает, что это такое, даже учёные, вот факость. Учёные похожи на людей, которые, отрывая у паука ножки, доказывают, что на них находятся паучьи уши. Егоров смеялся над подобными исследователями. Сам он практиковал Осознанные Сновидения, выходы тела в астрал, магический сталкинг, управление временем и пространством и даже телекинез. Для лучшего осознания этого он писал дневник сновидений: записывал всё, что ему ночью приснилось.

Роман читал этот дневник – вязкие и скучные образы, нагромождение фантазий и воспоминаний. От обычных снов сны Егорова отличались только тем, что тот упорно пытался перемещаться по этим своим локациям и фантазиям до тех пор, пока его не выкидывало из сна.

Но Егоров рассказывал, что до больницы у него получалось даже погружаться в прошлое и своими глазами видеть всякие исторические события. Теперь же из-за таблеток и уколов ему трудно сосредоточиться. Зато он мог сколько угодно разговаривать о практике ОС с их лечащим врачом психиатром Сергеичем. Сергеич, как Роман понял из этих разговоров, тоже мечтал научиться передавать мысли на расстоянии, чтобы узнавать выигрышные комбинации лотерейных билетов или даже телепортировать ценные предметы из сна в реальный мир. Правда, открыто он в этом не признавался.