А почему я не чувствую с ним себя счастливой женщиной?

А вообще-то, женщиной меня можно назвать?

Женское счастье может прийти только к женщине.

Вот теперь я понимаю, почему я не чувствовала счастья рядом с ним – я в принципе не могла испытать настоящего счастья. А обвиняла в этом мужа…

Однажды на тренинге Мастер сказал: «Каждый живёт на том уровне, которого он заслуживает». Поначалу всё внутри взбунтовалось, воспротивилось. А затем, когда эмоции ушли, пазлы сложились.

В 2019 году мне исполнится 60 лет. Я живу в двухкомнатной хрущёвке, в доме, которому 65 лет, с облупившимися панелями и комарами в подвале. С соседями-маргиналами, которые через день устраивают пьяные дебоши, невольными соучастниками которых становимся и мы, ведь через стены слышен весь кошмар их, а значит и нашего, бытия.

А утром, не выспавшаяся, раздражённая, проклиная всё на свете, я сажусь за туалетный столик и «делаю» на лице фейковую маску счастливой женщины, а как же иначе: требуется соответствовать планке, которую сама себе установила.

Многие мои коллеги, которые гораздо моложе, чем я, и занимают менее значимые должности, живут в трехэтажных коттеджах, ездят на джипах. А я, боясь сама себе признаться в серости своего существования, говорю: всё это так меркантильно, по-мещански, и гордо возвращаюсь в свои 36 квадратных метров, с крохотной кухонькой, где давно уже не пахнет пирогами и борщом, потому что я давно перестала готовить, делегируя эту миссию мужчине.

Мои попытки сменить жильё всегда упирались в нежелание мужа что-то менять. Но сейчас, более глубоко анализируя те ситуации, я понимаю, что и сама внутренне не была готова к хлопотам с переездом, к ремонтам. Мне же всё некогда. Кто же будет тогда по 10–11 часов ежедневно трудиться на благо отечества?

Я сейчас понимаю и мужа. Почему он так усердно держится за свою хрущёвку? Он мне просто не верит: не верит в мою порядочность, честность и любовь. Слишком часто я бросалась нелепыми фразами о его несостоятельности, унижала, много раз уходила, угрожая разводом, да и просто его игнорировала. Поэтому и сидит в нём этот страх потерять то, что по праву наследования принадлежит только ему. Это его точка опоры. А не я…

Душа моя, я хочу просить у тебя прощения и за то, что много раз делала виражи не туда, куда ты меня направляла, не научилась разговаривать с тобой, слышать тебя, видеть и распознавать твои знаки. И вот результат…

По настоящему счастливой, радостной я бываю, когда мы с дочерью отправляемся путешествовать: будь то Питер, или Стамбул, или Израиль. Только там я чувствую себя абсолютно свободной, настоящей, когда просыпаешься утром в состоянии неги и не надеваешь на себя маску деловой женщины. Это состояние полёта, моей «настоящести», окрылённости, полного кайфа. Я надеваю по-настоящему женские одежды – яркие открытые сарафаны, длинные в пол юбки – и не делаю причёски. Оказывается, это так классно – ходить простоволосой, с развивающимися на ветру волосами, а не с залакированной головой, уложенной волосок к волоску. И я могу целыми днями ходить в шортах, не привлекая внимания и не изумляя публику, в мокасинах – без каблуков, ненавистных мне, потому что болят суставы, и… к чёрту дресс-код!

Я кайфую, когда мы обедаем в дорогих ресторанах или маленьких уютных кофейнях, когда качественная еда позволяет насытиться небольшой порцией. Когда не нужно, бешено проглатывая обед, бежать на бесчисленные и бессмысленные совещания.

Мне нравятся спокойные беседы с дочерью о том, какие у них с мужем планы, я восхищаюсь их стремлением постигать новые высоты, но сама к этому не стремлюсь.