А вот и не угадал. Нихрена они не вернуться. Слышал я недавно, как кто-то вопил, что тому Тиру голову откусили. И остальные члены его группы не похоже, что от удовольствия орали. Может, рассказать этим придуркам, мол, конечно же друзья вернутся. В виде удобрения.

Территория за забором небольшая. Вся усыпана разным хламом. В основном, металлическим. Видимо, жителям этого дома железные изделия для чего-то нужны. Само бревенчатое строение выглядит добротным. Высокая деревянная лестница ведет к просторной веранде. Там находится входная дверь. Она отворяется, и из нее выглядывает женщина в возрасте с очень короткой стрижкой.

Она бросает на нас взгляд и во все горло орет:

– Чего так рано приперлись, чертовы ублюдки?! И что за урода притащили сюда?!

Что за привычка у этих людей орать? Понятно, почему Тира с его группой Шисса порвала. Похоже, не смогли идти и не шуметь.

Жорик со смехом отвечает женщине:

– И я тебя люблю, Анжелка! Аха-хах!

– Пошел нахрен, говноед! – отвечает она ему, сплевывая в конце фразы.

– А ты дерьмо не только ешь, а еще кое-что с ним делаешь! – Жорик подмигивает собеседнице.

– Давайте потише, – шепчу я ему. – Эта женщина и так вас услышит. Зачем орать?

– Тебя забыли спросить, чмо! – нарываюсь своим пожеланием на грубость.

– Ты пожалеешь за свои слова! – угрожает мужику Анжелка

– Если ты спишь с Тиром, это не значит, что ты у нас главная! – гневно реагирует Жорик. И добавляет еще грече, чем до этого. – Не тебе мне угрожать, СУКА!

У-ка! У-ка! У-ка-у-ка-у-ка…

Эхо последнего слова повторяется достаточно долго.

А Анжелка продолжает гнуть свою линию. Ее слова становятся тише, но женщина шипит, словно змея.

– Пожалеешь за свои слова. Пожалеешь. Ой, как пожалеешь! Ты сдохнешь…

– Чего ты там, сука, бормочешь?! – вспыхивает словно огонь Жорик. Да, я теб…

Вжух! Хрусть-хрусть…

Мужик не успевает договорить. Длинный хвост пронзает сначала голову Жорика, а следом Савки.

Шисса!

[ – Полундра! Валим! ]

– Аааа! – начинает визжать тонким голосом Проктор, который видел произошедшее.

А я уже скачком перемещаюсь под крышу крыльца. Визг мужика переходит в вопль человека, которого разрывают на куски, и резко обрывается. Значит, и он труп. Вталкиваю женщину, что «накаркала» Жорику его судьбу, в дверной проем и захлопываю дверь.

– Беги! – советую ей.

Но та остается в той позе, в которой я ее оставил. Видимо, от неожиданного убийства ее соратников, Анжелика впадает в ступор.

Успеваю завернуть в ближайшую комнату, как входная дверь разлетается щепками. Зарождающийся женский крик прерывается бульканьем. Интересно, Анжелка успела осознать, что умрет?

Воздушным ударом бью в окно. Стекло разлетается на осколки. Вопит чувство опасности. Я через новообразованный выход вылетаю на улицу.

В этот момент из моего плеча выстреливает жгут Псевдоплоти куда-то вверх. И тут же он меня дергает, поднимая на уровень второго этажа. А подо мной проходит стремительный хвост Шиссы. Если бы не Псих, у меня бы в груди или голове сейчас бы зияла дырка.

Блин! Опять придется играть со смертью. И выискивать момент и место, чтобы укрыться от преследовательницы.

За окном второго этажа слышится грохот и чей-то вопль. Псевдоплоть освобождает свой захват. А я прыгаю вниз, гася падение перекатом.

По ушам бьет звон разбитого стекла. И в то место, где я мгновением назад приземлился, до ухода в перекат, опускаются лапы Шиссы.

Тут же ухожу новым перекатом в прыжке. Переворачиваясь, умудряюсь пальнуть по, тянущему ко мне свои когти, монстру воздушным тараном. Мутировавшую Зверь-бабу отталкивает на пару шагов, и ее лапа немного не достает до моей плоти. Когти вспарывают лишь воздух. Но хвост уже начинает совершать взмах.