– И все равно воды в обрез, Джим, – вмешалась Наоми. – Система переработки на «Рыцаре» дерьмовая. Никто не думал, что понадобится две недели превращать отходы пяти человек во что-нибудь съедобное.

– В обрез – не так страшно. Просто научимся не замечать, как мы воняем. Я боялся услышать: «И близко не достаточно».

– Вот, кстати, пойду к себе, побрызгаюсь еще дезодорантом, – сказал Амос. – После того как я день провел в корабельных кишках, ночь не спал от собственной вони.

Он проглотил последние крошки, причмокнул, шутливо облизнулся и, выбравшись из кресла, поплыл к трапу. Холден откусил кусочек от своей плитки. На вкус – как сальный картон.

– Как там Шед? – спросил он. – Что-то он притих.

Наоми нахмурилась и отложила начатую плитку на панель.

– Я как раз хотела об этом поговорить. С ним нехорошо, Джим. Из всех нас он тяжелее всех переносит… то, что случилось. Вы с Алексом оба флотские. Вас учили мириться с потерями. Амос так давно летает, что, верь не верь, теряет уже третий корабль.

– А ты выкована из стали и титана, – закончил Холден, почти не шутя.

– Не совсем. Процентов на восемьдесят, самое большее на девяносто, – слабо улыбнулась Наоми. – Но я серьезно думаю, что тебе надо с ним поговорить.

– И что я скажу? Я не психиатр. Флотский вариант требует напомнить о долге, славных жертвах и мести за павших. Не слишком хорошо работает, когда твоих друзей убили без видимых причин и у тебя мало шансов расплатиться.

– Я не говорю, что ты должен привести его в порядок. Просто поговори.

Холден поднялся и отдал честь.

– Да, сэр. – И уже от трапа добавил: – Еще раз спасибо, Наоми.

Я действительно…

– Знаю. Иди, будь капитаном, – сказала она, отворачиваясь к панели и вызывая к жизни экран. – А я еще помашу нашим соседям.

Холден нашел Шеда в крохотном госпитальном отсеке «Рыцаря». Честно говоря, отсек больше походил на чулан. Между усиленной койкой, шкафчиками с оборудованием и полудюжиной встроенных в стену приборов едва оставалось место для табурета, прикрепленного к полу магнитными ножками. На нем и сидел Шед.

– Эй, дружище, войти можно? – спросил Холден. «Я и вправду сказал: „Эй, дружище“?»

Шед пожал плечами и вызвал на стенную панель список оборудования, просматривая содержимое шкафчиков. Притворился, будто занят делом.

– Послушай, Шед, нас всех сильно ударило это дело с «Кентербери», и ты… – начал Холден. Шед обернулся, держа в руках белый тюбик.

– Трехпроцентный раствор уксусной кислоты. Понятия не имел, что здесь такое есть. На «Кенте» кончился, а у меня было трое с ГБ, которым он бы пригодился. Интересно, зачем его запасли на «Рыцаре», – протянул Шед.

– ГБ? – только и нашел что сказать Холден.

– Генитальные бородавки. Раствор уксусной кислоты применяется для всех видов наружных бородавок. Выжигает их. Дьявольски больно, зато действенно. На челноке он ни к чему. В аптечках вечный бардак.

Холден открыл рот – и снова закрыл, так и не придумав, что ответить.

– У нас есть уксусная мазь, – голос Шеда постепенно повышался, – зато нет обезболивающих. Как по-твоему, что нужнее на спасательном челноке? Если бы на разбитом корабле нашелся человек с острой формой ГБ, я бы ему помог. А если с переломом кости? Извините, придется потерпеть.

– Слушай, Шед… – попробовал остановить его Холден.

– А вот сюда посмотри. Коагулянтов нет. Какого черта? Кто бы мог подумать, что спасателям придется иметь дело, знаешь ли, с кровотечением? Да ни в жизнь! Я к тому, что у нас на «Кенте» сейчас четыре случая сифилиса. Одно из древнейших заболеваний в списке, и мы до сих пор не можем с ним справиться. Я ребятам говорю: «Шлюхи на Сатурне перебирают всех водовозов, так что не снимайте перчаток», но разве ж они послушают? Нет. И вот мы имеем сифилис, а ципрофлаксина не хватает.