Концепция «крусады» придала гражданскому конфликту в Испании ореол священной войны, борьбы с неверными. Те, против кого боролись франкисты, были объявлены неиспанцами, предателями, а значит ни о каком примирении речи и не могло быть.

С окончанием внутреннего конфликта война не ушла в область героического прошлого, а еще долгое время представлялась идеологией франкизма как нечто реальное и современное. Так, нападение Германии на Советский Союз подавалось франкистской идеологией как продолжение освободительной антикоммунистической борьбы, начавшейся в Испании в 1936 г. Теперь и боевые действия на Восточном фронте стали также называть «крусадой». Так, например, в наиболее популярной газете франкистской Испании «АВС» был целый раздел «Крусада против России»[81].

Эту войну испанские СМИ также провозглашали освободительной[82]. Подчеркивалось, что война, которую вели франкисты против «Коминтерна и Москвы» на территории Испании, продолжается, но уже в другом месте – в «логове врага». Особенно активно эта идея использовалась в пропаганде с момента отправки испанской добровольческой дивизии на Восточный фронт[83]. По случаю ухода первых добровольцев руководитель Фаланги заявил: «Мы должны отомстить за наших погибших»[84].

Эта идея активно поддерживается и в других испанских СМИ. В этом отношении интересны малоисследованные с точки зрения идеологии архивы испанских киноновостей No-Do (испанская аббревиатура «Noticias y Documentales»). Большинство репортажей в выпусках «Nо-Dо», посвященных Восточному фронту, выходили под заглавием «Антикоммунистическая крусада». Характерным является выпуск «Nо-Dо» конца мая 1943 г., начинающийся фразой: «Испания, помни!». В нем рассказывается о многочисленных жертвах советской власти: кадры разрушенной Испании, крестов на могилах убитых мирных жителей сопровождаются комментарием, что это была первая битва против коммунизма. Затем следует рассказ о расследовании Катынского захоронения с расстрелянными польскими офицерами – это, как повествует голос за кадром, «судьба, которая ожидает народы Европы». Но первый «бой был дан Франко, а сейчас его продолжает немецкая армия и ее союзники»[85].

Многие репортажи этого раздела были посвящены воинским формирования из разных европейских стран, сражавшиеся на Восточном фронте (Венгрии – № 12A, Франции и Норвегии – № 20A, Латвии и Эстонии – № 20B, Бельгии – № 25C). Все это должно было показать всеобщую солидарность с испанскими идеями: «Добровольцы со всего мира отправляются на борьбу с врагом Запада и всего цивилизованного мира»[86]. Традиционное пропагандистское клише о том, что борьба с советской Россией – это борьба цивилизации с варварством, довольно часто было лейтмотивом репортажей «Nо-Dо». Так, в выпуске № 7A диктор говорил, что «солдаты на Восточном фронте оказывают неоценимую услугу Европе и цивилизации»[87], защищая ее. В сюжетах, посвященных испанским бойцам, часто встречались выражения, обладавшие романтическим ореолом: солдаты «завоевывали славу для Родины»[88].

Однако ход войны не совсем соответствовал пожеланиям франкистских идеологов. С марта 1944 г. когда отступление немцев уже было невозможно скрывать, выпуски «No-Do» все чаше используют термин «оборонительная война» применительно к немецким войскам. Они стремятся остановить «красную волну», надвигающуюся на Европу. Неожиданно освободительный антикоммунистический поход превращается в оборонительную войну против «коммунистических орд».

Таким образом борьбу Германии против Советского Союза идеологи франкизма поддерживали и даже подчеркивали, что Испания через своих добровольцев принимает в этом участие. В тоже время репортажи о боях на других фронтах представлялись нейтрально без явной поддержки одной из сторон. В газетах и в кинохронике с одинаковой периодичностью появлялись сюжеты как со стороны стран «Оси», так и со стороны союзников. Причем в течение долгого времени в кинохронике опускалось кто с кем воюет. Все стороны боролись с абстрактным «противником» или «врагом».