Вслед за этим агент подобрел, и «дипломатические отношения» были восстановлены. Затем мы в течение часа обсуждали его линию поведения, способствующую успешной реализации мероприятия «А» – доведение до руководства Второго бюро генштаба известной вам информации в отношении офицеров РОВС.

Прощаясь, «Виноградов» не удержался и спросил, какими языками я все же владею. Услышав ответ, он укоризненно покачал головой и сказал: «Видите ли, сударыня, если верна истина: язык мой – враг мой, то у вас их целых шесть!»

На что я ему ответила, что «самое главное на текущий момент, что он стал моим другом, а с врагами мы справимся сообща». После этого он крепко пожал мою руку. Полагаю, что расстались мы друзьями.

Сообщаю в порядке информации (подпись) оп/уп «Вардо».

…Действительно, некоторое время спустя «Виноградов» довел до сведения французов подготовленную умельцами Лубянки «дезу» о наличии «пятой колонны» – профашистски настроенных генералов и офицеров в РОВС и об их устойчивых контактах с германской военной разведкой, то есть с ненавистным всем французским генералам противником. В итоге акция прошла успешно, информация достигла поставленной цели и сыграла свою роль в охлаждении отношений между Францией и Германией…

Во Франции Зарубины проработали до 1933 года, там у них родился сын Петр. По приезде в Москву после четырехлетнего пребывания на нелегальном положении, то есть в состоянии перманентного стресса, когда, как говорится, «все импульсы наружу», так и не отдохнув ни дня, супруги-разведчики вновь убыли за рубеж – в Германию, где хозяйничал Гитлер и его штурмовики.

В 1933 году, после прихода Гитлера к власти, обстановка в Германии крайне осложнилась. Деятельность нелегальной резидентуры ИНО фактически прекратилась по причине отъезда на Родину 90 % оперативных сотрудников: все они были евреями, и их дальнейшее пребывание в Германии Центру представлялось небезопасным.

Зарубины имели задание в кратчайший срок обосноваться в Германии и реанимировать нелегальную резидентуру. Разведывательному тандему предстояло остановить процесс «профессионального выгорания» агентуры, оставшейся без дела и без присмотра своих наставников-операторов и главное – добывать информацию о внутренней и внешней политике Гитлера и о его планах в отношении СССР.

До Берлина супруги добирались разными маршрутами. О получении вида на жительство на длительный срок не могло быть и речи, поэтому в декабре они прибыли в нацистский рейх в качестве туристов. Лишь спустя некоторое время лубянские «сапожники» (так на профессиональном жаргоне обозначают специалистов по изготовлению фальшивых документов) снабдили Зарубиных документами, подтверждающими их принадлежность к американской фирме. Это был принципиально важный нюанс: накануне новой мировой войны немцы всячески стремились сохранить добрые отношения с США, поэтому лояльно относились к приезжающим в страну американцам. Но даже при наличии добротных документов пребывание в Германии для Елизаветы Юльевны было сопряжено со смертельным риском: в застенки гестапо и в концлагерь можно было угодить из-за пустяка – двойного глазного века. В Германии, где правил Гитлер, это считалось верным признаком наличия у человека еврейских корней.

Василий со своей внешностью «истого арийца» спокойно расхаживал по улицам Берлина. Другое дело – Елизавета. Даже случайные прохожие, несведущие в вопросах физиогномики и антропологии, нашли бы в ее лице семитские черты. Что уж говорить о патрулях, сформированных из коричневорубашечников, специально натасканных на отлов евреев! Чтобы при возможной встрече с этими головорезами доказать им, что она не еврейка, а итальянка, Елизавета в авральном порядке выучила итальянский язык.