Конец мая ознаменовало возобновление ритуальных песнопений и инвокаций в мансарде дома Вардов – к безмерному неудовольствию Варда-старшего. Чарльз свел все упреки к шутке, пообещав, что странные практики «покинут дом вместе с майскими жуками». В одно безмятежное утро, как и в злосчастную Страстную пятницу, Чарльз Вард вновь говорил сам с собой – то ли страстно споря, то ли на чем-то настаивая; сверху неслись полные возмущения крики на разные лады, напоминающие то приказы, то отказы. Из-за них миссис Вард взбежала по лестнице на чердак и прислушалась; стоя у запертой двери, она сумела различить одну только фразу: «…кровь потребна три месяца кряду». Стоило ей постучать в дверь, как все голоса разом смолкли. Позже отец стал расспрашивать Чарльза, и тот сказал, что произошел «разлад в полушариях», исправить который под силу лишь опытному и умелому «навигатору сознания» – и он, конечно же, постарается развить требуемые умения.

Середина июля отметилась еще одним странным ночным происшествием. С ранних сумерек в лаборатории что-то громыхало, и Вард-старший уже собрался идти проведать сына, когда шум вдруг стих. В полночь, когда супруги легли спать, а дворецкий пошел запирать входную дверь, у подножия лестницы возник покачивающийся под весом огромного чемодана Чарльз и жестами попросил выпустить его на улицу. Ни одного слова он не произнес, однако славный йоркширец сразу заметил лихорадочный блеск в его глазах, как и трепет некоего зловещего намерения. Открыв дверь, он проводил юного Варда наружу – и наутро испросил у хозяев дома расчет. По его словам, во взгляде, каковым Чарльз окинул его, промелькнуло нечто дьявольское; молодые джентльмены не должны смотреть так на честных слуг, и дворецкий не желает более оставаться в таком доме ни единого дня. Миссис Вард не стала уговаривать его остаться, но и большого значения услышанному не придала. В ту ночь она долго не могла заснуть и слушала, как в лаборатории кто-то всхлипывает, расхаживает из угла в угол и вздыхает – то были звуки глубочайшего отчаяния, а не гнева или безумия. Миссис Вард давно уж привыкла к ночным шумам на чердаке: секрет ее сына заместил собою все иные заботы и тревоги.

На следующий вечер, как и тремя месяцами ранее, Чарльз Вард поспешил вынуть из почтового ящика газету и опять позаимствовал из нее ради неуточненных нужд несколько страниц. О том никто бы и не вспомнил, не предприми доктор Уиллет попытку связать все в единое целое и выявить в истории лакуны. В редакции «Джорнэл» он отсмотрел пропавший раздел, выделив в нем две достойные внимания заметки.

Первая: