Витька вышел за ворота и нарочно не стал их плотно закрывать. Не велика принцесса, прогуляется до забора, запрет. А он сейчас пойдет прямиком к Митьке, который сто процентов нальет ему за новости.
Шутка ли – Катьку выселять собрались! И насколько Витька понял, выселять ее придется силой. Вон она как вызверилась! Ни на какие уступки девка не пойдет и ни за какие деньги съезжать не станет. И могут тут быть проблемы как у самой девки, так и у парней, что к ней пожалуют. Их ведь встретят тут – однозначно! А кто встретит? Кто-то один из троицы воздыхателей. Либо Макар, либо Митька, либо Леха.
Макар сейчас в рейсе, до него не достучаться, квартира на замке. Номер телефона его мобильного есть, а звонить-то откуда? Леха не пустит, потому как презирает Витьку за пьянство и бродяжничество. А вот Митька будет рад новостям. Не в том смысле, что радоваться станет Катькиным неприятностям. А в том смысле, что обрадуется реальной возможности быть ей полезным.
К Митьке надо идти. Он нальет сто процентов.
Глава 2
– Мишин у нас где? – Начальник отдела поднял на присутствующих глаза поверх оправы очков, треснувшей пару недель назад прямо в районе левого надбровья.
– Мишин на выезде, товарищ полковник, – приподнял зад один из сотрудников, широко раскрыв глаза, пытаясь смотреть чисто, открыто и вежливо.
Этому их учил полковник – моральной чистоте, открытости и вежливости. Но учил применять это на практике, в жизни, в работе с людьми. Учил прививать эти качества в душу саму. Глаза-то при этом зачем таращить?! Их хоть таращь, хоть нет, если внутри ничего нет и не осело, то…
– Что там у него? – буркнул полковник и снова опустил взгляд в сводку.
Фамилия глазастого малого, как назло, выскочила из головы.
Что там у Мишина, он уже знал. Не знал пока подробностей.
– Там у него труп, – проговорил все тот же бестолковый малый. – Он на трупе, товарищ полковник.
– Ясно, что не на утреннике. – Полковник скривил полное лицо, болевшее от неаккуратного утреннего бритья, и тут же порез над губой начал кровоточить. – Кто и что? По одному слову мне из тебя вытягивать, что ли, Фролов?!
Слава богу, вспомнил фамилию бестолкового лейтенанта.
– Убийство в детском доме. Убит брат директора, вроде ножевое, подробностей пока не знаем.
– А брат директора что в детском доме делал? Жил, что ли?
– Жил, работал. – Фролов выпрямился наконец, стоять полусогнутым было неловко.
– Кем работал? Тоже директором? Ты долго будешь мямлить?!
Полковник мазнул рукой по губе, и на пальце остался след от крови.
Чертовщина какая! Сидит перед подчиненными, а у него морда в кровище. Красота! Чего весь изрезался, спрашивается?! Перенервничал? Нечего было нервничать, нечего. Дети и жены, они во всем мире одинаковые. Все чего-то хотят, все чего-то требуют. Орут, машут руками, ногами иногда топают. Зачем же морду-то в кровь резать!
– Подробностей не знаем, товарищ полковник. – Руки Фролова вытянулись по швам. Глаза выпучились пуще прежнего. – Знаем, что работал там, что был убит и что, возможно, произошла ошибка.
– То есть?! – Теперь уже и полковник вытаращился.
– Директор детского дома, когда позвонил, орал, что ошиблись, что убить хотели его, что брат погиб по ошибке.
– Похожи, что ли? – догадался полковник.
– Не могу знать!
– Ладно, садись, – махнул он раздраженно в сторону Фролова бумагами. – Продолжим…
И тут же подумал, что скорее бы уж Мишин возвращался. Он доложит как надо. И по делу, и соображения свои, и предположения, а может, уже и версию какую-нибудь отрабатывает по горячим следам. Он – молоток, Олег Мишин! Не зря полковник его переманил из спецназа. Сразу углядел, что из парня выйдет толк. Мало того, что у него мозги на месте и два и два сложить умеет. Наблюдательный до въедливости. Интуицией Создатель не обидел. Не болтун, не прихвостень, ради звезды выслуживаться не станет. Хороший парень. Дочери бы его такого жениха. Ан нет! Ей скрипача подавай, дуре!