– За первое место граф Родионов Константин Сергеевич награждается артефактом зачарования! – объявил ведущий.

Он протянул мне деревянную шкатулку. Я взял ее и заглянул внутрь. На дне обтянутой красным бархатом шкатулки лежал серый камень. Это и есть артефакт за первое место? М-да, так и знал, что не надо было участвовать.

Чем наградили остальных двоих, мне было неинтересно, поэтому я убрал шкатулку в карман и спустился с ринга.

– Покажи, что там у тебя? – подошел ко мне Миша.

– Похоже, мой артефакт сперли и подложили на его место булыжник, – усмехнулся я и открыл шкатулку.

Ефим Прохорович и Миша уставились в нее.

– Э-э-э, я пойду разбираться. Что за фигня? – воскликнул Миша, но преподаватель остановил его и обратился ко мне:

– Возьми его и сразу почувствуешь, обычный это камень или нет.

Я пожал плечами и, перевернув шкатулку, вывалил камень себе на руку. Как только прохладный камень коснулся ладони, как по телу пробежала волна энергии. Меня даже в жар бросило и сердце забилось сильнее.

– Что это такое? – с трудом выдавил я, уставившись на ни чем не примечательный камень.

– Артефакт зачарования, – улыбнулся Ефим Прохорович. – С помощью него ты сможешь зачаровать любое оружие, отчего оно станет в десятки раз сильнее, чем было до этого. Правда, такие артефакты одноразовые. Но в тяжелой ситуации очень даже может пригодиться.

Я аккуратно положил камень обратно в шкатулку и спрятал ее в свой пространственный карман. Теперь я уже не жалел, что приехал на соревнования.

Чуть позже большой компанией мы встретились в ресторане гостиницы и до полуночи отмечали мою победу. К нам присоединились не только представители нашей академии, но и другие студенты и преподаватели.

Когда веселье было в полном разгаре, я поднялся к себе и совершенно без сил рухнул на кровать. Мне даже было лень раздеваться, поэтому заснул в костюме. Только ботинки сбросил.

Ночь прошла без снов. Наутро я проснулся от настойчивого стука в дверь. Это был Ефим Прохорович.

– Собирайся, а то дирижабль улетит без нас, – сказал он, едва я открыл дверь.

– А сколько времени? – с трудом спросил я, еле ворочая языком.

– Десять, – ответил он и вернулся в свою комнату.

Я прошел в ванную и отметил, что выгляжу совсем неплохо. Наскоро умывшись и переодевшись, сложил вещи в чемодан и спустился в фойе. Ефим Прохорович уже вызвал такси, поэтому почти сразу же подъехала машина.

По пути на вокзал позвонил следователь Гаврилов и попросил зайти к нему в «самое ближайшее время». Я ответил, что смогу только завтра, так как намеревался сразу по прибытии поехать в имении. Следователь поворчал немного, но согласился подождать. К чему спешка, если все уже закончилось? Непонятно.

После вчерашней гулянки многие преподаватели выглядели неважно, чего не скажешь об Анастасии Владимировне. Она просто цвела.

– Даже не верится, что в этом году победила наша академия. Теперь в газетах о нас напишут. Может, даже фотографию преподавательского состава вставят в статью, – мечтательно произнесла она, когда мы стояли в очередь на посадку.

– Что в этом хорошего? – не понял я.

– Как что? Это же история. Неужели вам не хочется войти в историю?

– Нет. Тщеславие – это не мое, – усмехнулся я.

– Очень даже зря. Вот если бы вы поехали со мной, то в статье говорилось бы, что это я хорошо подготовила победителя, а так там будет Ефим Прохорович, – она недовольно покачала головой.

Я наклонился к Ефиму Прохоровичу и прошептал:

– В одной и той же газете будет написано, как я хладнокровно убил двух Гориных и как победил на соревнованиях. Интересно, как люди это воспримут?