В рассказе о доме Эльпита Аннушка накуролесила так, что мало ни одному жильцу не показалось. Вопреки правилам, она установила буржуйку и придумала топить её паркетом, выломанным ею из пола собственной комнаты. В какой-то степени Аннушку понять можно. На дворе стоял мороз, а отопление в целях экономии отключили. Михаил Афанасьевич мистическим образом рисует разыгравшуюся на дворе стужу: «За чёрными окнами была бесовская метель, а в маленькой печечке танцевал огненный маленький принц, сжигая паркетные квадратики». Читая эти строки, невольно начинаешь дрожать не то от разгулявшейся бесовщины, не то от холода. Кстати сказать, проживая в доме Пигита, писатель и сам не раз был вынужден терпеть холод. Так, в январе 1922 года он отметил в своём дневнике: «Сильный мороз. Отопление действует, но слабо. И ночью холодно».

В одну из таких холодных ночей Аннушка Чума сильно замёрзла и, растопив буржуйку, решила немного согреться… Согрелась, а заодно напрочь спалила дом. Иными словами, в доме Эльпита всё произошло почти по А. Блоку:

В финале рассказа непутёвая булгаковская героиня оправдывала себя словами: «Люди мы тёмные. Тёмные люди. Учить нас надо, дураков…»

Замечу, Булгаков всегда писал о том, что было ему близко и понятно, что тревожило его сердце. Поэтому читать его рассказы надо не торопясь, главное – попробовать догадаться, что написано между строк. Так, главная тема данного рассказа связана с гибелью дома, где под гибелью писатель подразумевает разрушение прежнего мироустройства, а пожар символизирует катастрофу, которую принесла революция. Отсюда можно допустить, что пожар носит ярко выраженный апокалиптический характер. Неслучайно перед спасшимися жильцами в небе возникает видение зверя из бездны, напоминающее последние дни из Откровения Иоанна Богослова.

Добавлю, со всем ярким мистическим символизмом пожар перенесён писателем в роман «Мастер и Маргарита», где в конце повествования Бегемот, разливая керосин из своего любимого примуса, поджигает «нехорошую квартиру». Затем свита Воланда благополучно удаляется.

Рассказ «Спиритический сеанс» был опубликован в журнале «Рупор» в 1922 году, в № 4. Это довольно занятное повествование содержит пять небольших частей и эпилог, а начинается эпиграфом, заимствованным писателем из речитатива Мефистофеля в опере Гуно:

Мысль эпиграфа проста и соответствует старинной русской поговорке: «Не буди лихо, пока оно тихо». То есть, пока в жизни нет неприятностей, не стоит искать приключений на свою спину, тем более обращаться за этим к потусторонним силам. Ведь жизнь в одно мгновение может измениться, и можно получить множество проблем, из которых выбраться будет не так просто. Именно это и случилось с героями рассказа «Спиритический сеанс».

Это произведение, как и многие другие, создано на основе жизненных наблюдений Булгакова. Первая жена писателя Татьяна Лаппа рассказывала, что их соседи по дому увлекались оккультизмом и нередко устраивали у себя на квартире спиритические сеансы. Михаил Афанасьевич иронично относился к таким занятиям и не раз предупреждал, что заигрывать с потусторонними силами не следует. Однажды он решил подшутить над любителями общения с духами и вызвался участвовать в спиритическом сеансе. Когда выключили свет, зажгли свечи и сеанс начался, Булгаков под столом стал дотрагиваться мягким прутиком до коленок некоторых дам. Те, подумав, что это действия потустороннего духа, смертельно испугались и потребовали немедленно прекратить сеанс.