Но Типрок бывалый малый, он прекрасно узнал меня, и потому, отступив на шаг, покачал головой, усмиряя собственное дыхание.

- Ты неисправима. Постоянно провоцируешь, стоит нам остаться вдвоем, подстрекая к поступкам, что неуместны в данный момент. Не только мне и тебе, а всем нам. Скажи честно, ты так проверяешь нас?

- Конечно, вы должны помнить меня в любой ситуации и чувствовать разницу при столкновениях с другими женщинами. Ведь это я ваш трофей, а не они, – притворившись самой невинностью, я опустила глаза в пол и сменила тон, добавив стеснения в голос. – И вообще, я не виновата в том, что вы поддаетесь на такие провокации. Все претензии к алгоритму предъявляйте, ведь я так и не понимаю сути его работы, по которым мы стали семьей. Не видела исходных кодов.

Рассмеявшись, он стремительно подошел и приподняв меня, страстно поцеловал, заставляя потерять нить разговора.

- Ты самая идеальная супруга для меня, ведь пообщавшись с тобой, я не замечаю других женщин. Точнее, не выделяю их, как объекты красоты, – глубоко вдохнув, он закрыл глаза и медленно выдохнул. – Как ты не понимаешь – познав тебя, я изменился. Называй это, как хочешь, но для меня заслуга лежит не на алгоритме. Дело в любви. Мое сердце бьется лишь для тебя.

- И все-таки ты будешь занят почти круглые сутки с людьми. Нам и встретиться будет проблематично.

- Поправочка – я не собираюсь задерживаться, пропуская наши привычные семейные ужины, отдавая предпочтение светским мероприятиям. Никто из нас не выберет их, если ты не окажешься рядом, – перестав шутить, Типрок опустил меня на пол, но продолжил обнимать за плечи.

- Это точно не понравится нашим политикам. Насколько мне известно, две трети договоров они привыкли обсуждать в неформальной обстановке…

- А нам плевать, – резко ответил Типрок, не став дослушивать меня. – На все непонятные вопросы с двойным смыслом мы обязаны отвечать: «Я не имею права решать столь деликатные вопросы. Обратитесь к сенаторам напрямую».

- И думаешь, это поможет? – с сомнением спросила, не представляя, как подобную правду воспримут наши политики.

Им явно не понравится такое категоричное «нет» в мягкой оболочке.

- Понятия не имею, но взваливать на себя ответственность никто из нас не спешит. А вечера женатые далайцы проводят в своих домах с семьями. Прикрываясь хоть собственной глупостью, я буду сидеть за столом рядом с тобой не позднее семи вечера ежедневно.

Усмехнувшись, я не нашла слов и вновь вернулась к рассматриванию планеты, развернувшись в его объятиях.

Как же отличаются далайцы от мужчин, с которыми я общалась во время службы. Мои мужья, от посторонних мужчин. Для них я очень важная личность сама по себе, такая, какая есть. Без манер и наигранности в поведении и поступков во благо общества. Просто настоящая Акимура.

- О чем ты думаешь? Чего на самом деле столь сильно боишься? – тихим шепотом спросил он, устроив подбородок на моей макушке. – Скажи мне, пожалуйста, и я попробую унять твой страх.

- Я не хочу туда. Не хочу снова жить вместе с людьми, потому что боюсь их сильнее жикеров. Те хотя бы пытаются тебя убить открыто, не подставляя в самый неожиданный момент. А люди… Они страшные, непредсказуемые и подлые. Пусть не все, но часть из них точно. И именно такие чаще всего пробираются в политику, расталкивая и подставляя достойных. Папа обещал нам помочь, но я не хочу знать грязь, в которой они валяются постоянно. Это не мое!

Закончила я речь, почти сорвавшись на крик. Типрок шагнул в мою сторону еще на пару сантиметров ближе и обнял, прижав к своему телу, словно приклеился. Теперь я ощущала биение его сердца сквозь пару слоев ткани комбинезонов. Терпкий запах его кожи, смешанный с ароматом шампуня, сваренного по особому рецепту на Обране… На меня навалились воспоминания о нашем отдыхе там, на незабываемой планете-курорте. И это сработало лучшего самого сильного средства, приносящего успокоение без последствий.