– Нет, – соврала Даша. – Пойдешь в столовку?
– Нет.
Показаться перед классом зареванной было немыслимо.
– Принести чего-нибудь?
– Нет.
Про аппетит Варя тоже забыла.
– Не грусти! – Даша переминалась с ноги на ногу, не зная, как помочь подруге. – Ну хочешь, я тебе расскажу, про что там, в этом романе?
– Не надо, – Варя и думать больше не могла о Тургеневе.
– На, возьми! – придумала наконец Даша, вытащив из сумки книжку. На обложке красовалось: «Только для девчонок». – Новая, только-только вышла.
– Откуда? – поразилась Варя – любимую книжную серию в городке не продавали.
– Из Питера прислали. Еще не читала!
– Спасибо! – Варя с признательностью посмотрела на Дашу. – Я потом возьму, после тебя.
– Дурандина, ты где прячешься? Обыскалась тебя! – грянул рядом голос старосты, Вали Каретниковой.
– Что-то не так? – испугалась Варя: казалось, любая встреча с «начальством» грозит неприятностями.
– На вот, возьми! – в руках старосты появились черные очки.
– Это мне? Сейчас вроде зима, – осторожно напомнила Варя.
– Долг возвращаю! Ты мне прошлой весной одолжила, забыла, что ли? А я только сейчас вспомнила.
Девочки ушли, Варя вернулась в туалет, умылась перед зеркалом. Стало легче – как всегда, когда выплачешься. Глаза еще горели и нос хлюпал, но с этим придется смириться и жить еще четыре урока. Хорошо хоть, густая челка прикрывает следы позора.
Она вытащила многочисленные заколки и шпильки, распустила волосы, потом собрала в обычный хвост. Какая разница, все равно ничего не изменится.
В рекреации было пусто – на большой перемене все ушли в столовую. Варя подошла к окну, облокотилась о подоконник.
Зимний день выдался ясным и морозным. Пухлые шапки снега нежились под лучами солнышка, голуби и вороны сражались за крошки и куски хлеба, рассыпанные старушкой. Краснощекие малыши летели с горок, валялись в снегу, кидались снежками. Редкие машины медленно скользили по обледеневшей дороге, водители, наверное, смачно ругались.
В этом городе хорошо всем, кроме нее. Даже музыка в плеере играла злая, тоскливая…
Подышав на окно, Варя вывела пальцем на запотевшем стекле: «Родион».
Потом обернулась и оказалась лицом к лицу с обладателем этого имени. Он с интересом смотрел через ее плечо на исчезающую надпись, а она считала мгновения до конца света.
«Если он сейчас скажет хоть что-нибудь, убегу из школы!»
Он действительно спросил что-то, но из-за наушников она не услышала и в панике смотрела на него, заливаясь краской. Потом вспомнила о плеере, выдернула наушники, но Родион уже отошел, и вскоре от группы парней раздался взрыв хохота.
«Это надо мной!»
Будь у нее крылья, она немедленно улетела бы. Были б деньги, умчалась на край света. Разрешили бы загадывать желания, стала невидимкой.
Невидимкой?
Она вспомнила про очки, надела, и весь мир погрузился в черное. Хохот парней стал еще громче, но она отгородилась наушниками. Вокруг стало так же пусто и мрачно, как у нее на душе.
Вот и хорошо. Вот и ладно. И пусть всем будет так же плохо, как ей.
Самая последняя остановка
– Ты идешь? На автобус опоздаем! – Даша торопила, теребила за рукав, но Варя не спешила, украдкой наблюдая за Родионом. Он одевался в компании парней и был лучше всех: высокий, ладный, со светло-русыми вьющимися волосами, с правильными чертами серьезного лица и большими серыми глазами. На щеках то и дело появляются ямочки, вспыхивает «девчачий» румянец, но это не делает его менее мужественным: широкий разворот плеч, уверенная осанка, крепкие руки выдают человека, который дружит со спортом.