– Она будет спать. Я могла бы сделать на ужин омлет – конечно, из яичного порошка.

– И когда?

Против воли в его голосе прозвучало страстное желание. Джуди было непонятно, с чего бы это. Они с Фрэнком дружили, но не более того – вместе обедали и изредка ходили на танцы, а потом ей пришлось поселиться у бедной тети Кэти, а он перестал писать и вообще куда-то исчез. Правда, теперь он говорит, что писал.

Джуди подумала, что Фрэнк был для нее из разряда людей, о которых говорят: «С глаз долой, из сердца вон». Полное молчание в течение года, а теперь дрожащий от страсти голос. А прежде-то он не отличался страстностью. Она вспомнила элегантного молодого человека, стройного и высокого, с очень светлыми, зачесанными назад волосами и голубыми глазами, блестевшими, как зеркало, и надменно смотревшими на окружающих. Правда, сейчас он смотрел на нее, и этот взгляд тревожил и волновал.

Джуди уже жалела, что обмолвилась об омлете. Какая польза в этом волнении? Не стоит тратить время на Фрэнка – все равно не выйдет ничего хорошего. Ей надо заниматься Пенни и найти место горничной. На мгновение ей захотелось взять свои слова обратно и убежать. Но в этот момент внутренний голос выдал одно из своих коварных и иллюзорных замечаний, замаскированных под здравый смысл: «В конце концов, это всего лишь один вечер. Какое он может иметь значение?»

Она облегченно улыбнулась, назвала Фрэнку адрес и торопливо зашагала прочь.

В четырехлетнем возрасте отход ко сну – очень важная церемония. Мисс Пенни Фоссет воспроизводила ее полностью. Любая попытка поспешить или сократить установленный порядок всегда заканчивалась нежным напоминанием: «Давай сделаем это еще раз». Джуди добросовестно пыталась руководить, но ее старания неизменно оказывались тщетными. Отступничество, к несчастью, бывает очень приятным. Обычно в тот самый момент, когда Джуди, собравшись с духом, собиралась сурово отчитать маленькую грешницу, крошка с трогательной улыбкой крепко обвивала влажными ручками шею мисс Элиот, приговаривая: «Коровка любит свою Джуди».

Именно в этот вечер купание сильно затянулось. Изабель обнаружила на чердаке деревенского дома своей матери древнюю резиновую утку. Утку, конечно, давно следовало сдать в утиль, но эта возможность по недосмотру была упущена – к вящему восторгу Пенни. Когда же наконец удалось оторвать девочку от потрепанной игрушки, времени оставалось меньше, чем рассчитывала Джуди. Даже если молодой человек вам абсолютно безразличен, вы все же захотите привести в порядок прическу и немного помочь природе, приукрасив лицо, до того, как он придет на ужин. К тому же очень трудно искупать ребенка и не растрепать при этом волосы. Такое было под силу только няням прежних времен, но ныне этот вид находится на грани исчезновения.

Раскрасневшаяся и вспотевшая, Джуди села на край кровати и сложила руки на груди.

– Пенни, а теперь молитва.

Мисс Пенелопа Фоссет была одета в небесно-голубую пижамку. Темные кудри беспорядочно обрамляли очаровательную головку. У Пенни были крошечные розовые ушки и похожее на сердечко личико. К этому надо добавить невероятной голубизны глаза и неправдоподобно длинные черные ресницы. Щечки лучились здоровым ровным румянцем. Девочка источала тепло, влагу и аромат лавандового мыла, когда опустилась на колени рядом с Джуди, склонила голову на сложенные руки и издала долгий и пронзительный возглас:

– Му-у!

Засмеяться – означало погибнуть в глазах мисс Фоссет. Джуди изо всех сил прикусила нижнюю губу. Иногда это помогало.