– Значит что-то уже приметила, – довольно покивала каким-то своим мыслям старуха.

Пришлось признаться в том, что стоило обнаружить первую реакцию синеглазого и тут же отвлеклась.

– Ну и хорошо, – пошамкав по-стариковски губами, проскрипела Агрипина. – Я ж когда-то, как и ты ответ на этот вопрос искала. И нашла.

7. Глава 6 Исследование номер два

Пока ужинали, Агрипина помалкивала, думая о чём-то своём, а меня так и распирало от любопытства: «Что она в юности учудила, коль пришлось так же, как и мне, учиться управлять снами. Ну и да – откуда она обо всём этом узнала? Или на собственном опыте… вернее не так, неужели сама сумела найти решение?» Вот только отвлекать её не хотелось, мало ль что полезное припомнит и присоветует.

Закончив с едой, старушка собрала со стола тарелки, отмахнувшись от моей попытки помочь, и зашаманила опять возле плиты, шурша какими-то пакетиками, звякая склянками и успевшим закипеть чайником.

– На вот, выпей, – наконец-то произнесла она, протягивая стакан с парящим отваром из трав.

Вкус у напитка несколько отличался от испробованного накануне, но я не придала этому значения. Спала опять как убитая, но в этот раз мне даже сон привиделся. Обычный, без синеглазого соглядатая.

Я стояла на пёстром от цветов лугу, с трёх сторон окружённом лесом, с четвёртой же открывался вид на огромное озеро, бабочки вокруг порхают, пчёлки жужжат, а рядом, на уже знакомом покрывале барахтается, пытаясь встать на четвереньки карапуз нескольких месяцев от роду. И почему-то я знаю – это девочка, это – моя дочь!»

Проснулась ощущая себя отдохнувшей и полной сил. Хотела опять уборкой заняться, но Агрипина меня остановила:

– Успеется ещё, – говорит. – Там чай с блинчиками, – она махнула в сторону стола. – Попей и пойдём, я тебе кое-что покажу.

Спросить бы что именно? Да неудобно как-то. Хотела бы – сама сказала, а так… вот сходим и увижу. Надеюсь, она меня не на кладбище потащит.

Погода сегодня была чудесной: солнечно, безветренно, и при этом не слишком жарко. Агрипина ещё в доме вручила мне какую-то довольно увесистую котомку. Ну а я-то что? Дали. Беру. Велели нести. Несу.

Выйдя за калитку, старушка пропустила меня вперёд, прикрыла за собой дверцу, а вместо замка использовав один из черепов: дыркой, где когда-то была шея, надела его на верхушки двух колышков – одного от калитки, второго от забора.

– Жутковатый замочек, – поёжилась я.

– Ай, из этой головы когда-то знатный холодец получился помнится, – махнула рукой бабка и тут же к ней на плечо с пронзительным карканьем опустился тот самый ворон, которого я видела в день приезда. – Опоздал ты, Гришка, – погладив птицу по головке, молвила старуха. – Нет у меня с собой ничего. Вот вернусь – покормлю.

Птица недовольно коротко каркнула и взмахнув крыльями спикировала с плеча на землю. А меня зацепила оговорочка: она сказала «вернусь», а не «вернёмся»! Но озвучить свои опасения я не решилась.

– Прямо как в страшной сказке: дом с черепами напротив кладбища, чёрная кошка, ворон…

– А как иначе, в людях же веры мало, а злости много. Так вот приходят и кому действительно что-то необходимо, те переборов суеверный страх, входят в дом с верой, и для таких мои заговоры действуют безотказно. Ну а лихой народ да шутники всякие, наоборот, таких мест сторонятся. Хотя, чего мёртвых бояться? Тех же черепов.

Тем временем мы всё шли по дороге, в ту сторону, где я ещё никогда не бывала. За нашим домом обнаружилось ещё несколько скособочившихся заброшенных построек, некогда бывших домами, и всё. Даже кладбище, располагавшееся на другой стороне от дороги, закончилось. Теперь мы топали по тропинке. Окружавшие нас на выходе из деревни кусты, сменились редколесьем, а вскоре и вовсе стало темно под древними кронами могучих деревьев. А минут через пять, впереди показался просвет и… Мы вышли на луг из моего сна!