– Ладно! – кивнула Зина, энергично что-то прожевывая. – А Димка приедет, что ему сказать?

– Ничего, – отрезала Катя. – Это моя работа, я ей и занимаюсь. Пусть занимается своей.

– Вы что, поссорились? – Зина мгновенно проглотила то, что было у нее во рту, и оживилась: – Ну да, с ним трудно ужиться.

– Все нормально, но ему вовсе не обязательно докладывать, куда я пошла и что я делаю в этот миг. – Катя набросила на плечо ремешок сумки. – И ты вовсе не обязана это делать.

– Он будет ревновать, – ответила та, ничуть не обидевшись. – Что я, Димку не знаю?! Он начнет меня трясти – куда ты поехала. Что, не говорить про Мытищи?

– Да ну его! – Катя махнула рукой и покинула комнатку Зины.

Анжелика жила в большом высотном доме недалеко от станции железной дороги. Катя добралась к ней в общей сложности за час, так что умудрилась быть точной. Позвонив на первом этаже в большую, под дуб оклеенную железную дверь, она даже отшатнулась – дверь распахнули мгновенно, словно Лика ждала ее прихода в коридоре.

– Ну наконец-то! – встретила ее подруга радостным воплем. – Давай заваливай! О, класс, какая прическа! Мне тоже надо подстричься, а то я как лахудра… Да не снимай туфли, иди так, у нас полный бардак… Тимка все не управится с ремонтом.

Квартира Салаховых (девичья фамилия Анжелики была Вальковская) представляла собой страшное зрелище. Двери всех трех комнат были сняты и громоздились в коридоре. Стена на кухне была ободрана до самой штукатурки. Кроме того, на развороченном паркетном полу валялись куски старых обоев и засохшие ошметки цемента и шпатлевки. Лика провела гостью в маленькую, свежевыкрашенную комнатку и гордо прокомментировала весь этот развал:

– Делаем евроремонт!

– Как, сами?! – поразилась Катя, раздумывая, куда бы ей присесть, чтобы не пострадал светлый костюм. – Но это же адова работа!

– А! – Лика махнула рукой и тут же выхватила откуда-то два хрустальных фужера и бутылку венгерского вина.

Фужеры оказались не слишком чистыми, а вино теплым, но Катя, чтобы не обижать хозяйку, все же пригубила из своего бокала.

Лика выпила вино залпом и продолжала делиться новостями:

– У Тимки же золотые руки. Он все сделает сам. Вот только что-то затянулось это… Негде спать, ты не поверишь. Он обещал, что сделает весь ремонт до моего отпуска, а это тянется два месяца… Ну, он всегда такой – наобещает с три короба, а потом мучается. Вон стену на кухне расколупал, сказал – она прогнила. А-она сухая. Теперь обратно будет заколупывать. Балкон пробил…

Катя не поняла, и Анжелика потащила ее смотреть балкон. Действительно, большая застекленная лоджия оказалась почти совсем без пола – в бетонной плите зияла огромная дыра.

– Он хочет погреб сделать, очень выгодно! – пояснила Лика. – Наш сосед, ну тот самый, кто тебе нужен, уже сделал. Теперь он там хранит всякие заготовки, варенье, огурцы. Очень выгодно, верно, но для этого же голова нужна! Я Тимке говорила – сначала сделай весь ремонт, а потом пол пробивай. А он – нет, я погреб сделаю за два дня. Ну и вот… На балкон не выйдешь.

– Страшно иметь балкон на первом этаже… – вздохнула Катя. – Я бы спать не смогла. Вдруг залезут?

– А решетки-то? – Лика потрясла рукой мощную железную решетку. Точно такие же красовались на всех окнах квартиры. – Будь спокойна, у нас как в банке. Никто не пролезет. Ну ладно! Пойдем, расскажешь, как жизнь.

– Да как… – Катя помялась, снова расположившись в кресле, с которого Лика отогнула полиэтиленовую пленку. Пленка вся была в известковых брызгах. – Как всегда в общем-то.