- Я видел вчера этого твоего... мужа. 

- Где? - удивляюсь я. 

- У дома. 

- Это была твоя черная машина…

- Ага. 

Матвей, наконец, распилил шницель. Положил в рот кусочек. Разжевал. Скривился. Что, нежный олигархический желудок не переносит рабоче-крестьянской пищи? 

Он все же проглотил отпиленный кусок. Но дальше пилить шницель не стал. Взялся за голубцы. 

- Так как его зовут? - снова спросил он. 

- Паша… Павел. 

- Па-ша, - по слогам повторяет Матвей. - Вполне подходяще. 

Он произносит имя моего мужа таким тоном, как будто это название какого-то отвратительного насекомого.  

- Для чего подходяще? 

Пусть только попробует сказать что-нибудь плохое! 

- Для гли… А, неважно. Так ты с ним счастлива? 

- Да. Я же сказала: у нас все прекрасно.  

Значит, он видел Пашу. А Ваню не видел… Он ничего не спрашивает о моем сыне. Он о нем не знает.  

И не узнает! 

Сегодня вечером Матвей улетает. Это наш первый и последний разговор. Мы больше не увидимся. 

Я не скажу ему, что у меня есть Ванечка. 

- Ты купил билет? - спрашиваю я. 

- Купил. Показать? - ухмыляется Матвей. 

- Покажи. 

Он достает из кармана телефон, листает, протягивает его мне. Наши руки соприкасаются. Я вздрагиваю - меня как током ударило! Матвей пытается удержать мою ладонь, но я отдергиваю ее. 

Смотрю на экран. Да, правда, билет куплен. На восемь вечера.  Значит, в шесть он уже поедет в аэропорт…

Матвей пробудет в нашем городе еще пять часов. Всего. 

Я кладу телефон на стол. Чтобы наши руки снова не соприкоснулись. Матвей улыбается. Он все понимает.

Он наклоняется ко мне. И говорит: 

- А помнишь, как мы…

- Не помню! - сразу обрываю его я. 

Блин, как бы мне сейчас хотелось потерять память! Я не хочу вспоминать. Но невольно вспоминаю... 

Глаза Матвея смотрят на меня жадно, до неприличия. Никто никогда не смотрел на меня так! Его горячий взгляд поджигает мою кожу. Волнами накатывает сладкое томление…

Я не должна этого испытывать!  У меня есть муж. 

Я не хочу чувствовать все это... И не буду. 

- Мне пора, - вскакиваю я. - Рада была повидаться. Прощай. 

- Подожди! 

Матвей хватает меня за руку и усаживает обратно. 

Я бы вырвалась. Я бы даже подралась с ним! Но на нас смотрят. Моих близких знакомых в столовой сейчас нет, но есть сотрудники нашей клиники. Я не хочу, чтобы они увидели скандал с моим участием. 

Дурацкая была идея прийти в эту столовку! 

Матвей крепко держит меня за руку. Я сажусь. Пью холодный морс, чтобы остыть. И задаю вопрос: 

- Так зачем ты приехал? 

- Хотел тебя увидеть. 

- Какая чушь, - усмехаюсь я. 

- Не веришь? 

- Конечно не верю!  

- Давай начнем все сначала, - внезапно выпаливает Матвей. 

24. 22

Матвей

Нет, я не снес вчера калитку. 

Я, конечно, озабоченный олень. Но не настолько. 

Настя была не одна, рядом был этот ее Глист. Она бы точно надавала мне по шее. А любви бы не дала… 

Я не собираюсь становится причиной ее неприятностей. Я просто хочу во всем разобраться. Мне важно понять, что происходит в ее жизни. 

Настя просидела в беседке недолго. Она ежилась под моим взглядом, поправляла халатик и тревожно озиралась по сторонам. 

Она не знала, что я на нее смотрю. Но что-то чувствовала…

Утром я снова ее увидел. У клиники. 

Проснулся ни свет ни заря, решил позавтракать в городе, потому что ресторан отеля мне вчера не понравился. Ну и случайно заехал в окрестности клиники. Городок маленький, она находится в самом центре. Так что ничего удивительного. 

Но дальше уже не было никаких случайностей. Я сел на скамейку у фонтана, причем выбрал ту, которую частично скрывают заросли какого-то цветущего кустарника.