— Извини, — выдавливаю я.

— Что? Не слышу?

Хам!

— Извини, что бросила твою машину посреди проезжей части, а ключи на скамейке.

— Офигеть, — прыскает тупым смешком блонди. — Кто это, Дем?

— Моя будущая жена, — усмехается он, отчего его подружка закатывается со смеху.

Меня начинает мутить. Где только воспитывают этих куриц? Чем они нравятся парням? Ох, простите, туплю! У них есть то, чего, например, я им не дам: не раздвину ноги, лишь потому что первый парень на вечеринке подмигнул мне.

Проглотив его дебильную шутку, опять выставляю перед собой ладонь. Он медленно опускает в нее ключи, даже не подумав извиниться за спектакль перед мамой. А ведь мне теперь это расхлебывать. Постараюсь убедить ее, что попросила соседа починить кран, повесить люстру, забить гвоздь, в конце концов, а она не так все поняла и застала его врасплох. Надеюсь, в это она поверит больше, чем в то, что я с этим болваном — пара.

— Дем, а это что? — небрежно тянет кукла за моей спиной, когда я уже поворачиваю ключ в замочной скважине.

— Это тебе на восьмое марта! — мстительно отвечаю за него, открывая дверь. — Он хотел сделать сюрприз.

Она переводит оскорбленный взгляд с моих рассыпанных на коврике безделушек на Демьяна и взвизгивает, как свинья резаная:

— Дем, ты вообще охренел?!

Захлопываю дверь под его злобный взгляд. Готов заживо сжечь меня. Запираюсь на все замки и наконец-то раздеваюсь. Это был чертовски тяжелый день. И чувствую, у меня будет опупительно веселая ночь!

Шлепаю на кухню, где на столе брошены две кружки с чаем и нарубленный ломтями торт. Мой любимый. Бисквитный, с маком, грецким орехом, изюмом и вареной сгущенкой. Чувствую, как доча облизывается, взывая меня сейчас же приступить к его поеданию.

— Да-да, детка, все для тебя, — бормочу, поглаживая живот.

Прибираюсь на столе, ставлю чайник и иду в ванную. Мою руки, умываюсь, смотрю на себя в зеркало. Да уж… Может, зря я ворчу на этих силиконовых барби? Они хотя бы яркие. А меня в толпе бегемотов никто не отличит от основной массы.

Тяжело вздохнув, отправляюсь в комнату переодеться. Этот говнюк и тут побывал! Книжка с именами лежит не под тем углом, а сорочку я никогда не бросаю комком! Чертов извращенец! Надеюсь, надрочился тут вдоволь, скотина!

И сорочка, и постельное белье тут же летят в стиральную машинку. Засыпаю побольше порошка и ставлю на максимально долгую стирку. Противно представить, чем он тут занимался!

Переодевшись в халат, возвращаюсь в кухню и, налив себе чаю, усаживаюсь за стол. Я дома. Какая же красота!

Отломив десертной ложечкой кусочек торта, отправляю его в рот и залезаю в соцсети на телефоне. Едва не роняю его из рук. У меня больше сотни новых непрочитанных сообщений. Все они пришли в течение последних двух часов. И даже пока я пялюсь в экран, потирая глаза, приходит еще два. Обо мне вспомнили все: тетки, дядьки, двоюродные сестры и братья, их мужья, жены, дети, мои одноклассники, моя классная руководительница, мои сокурсники, какие-то далекие родственники по отцовской линии, и брат моего давно помершего деда, живущий на дальнем севере. И всех интересует один вопрос…

Это правда, что я выхожу замуж за Демьяна?

Мама не сразу отвечает на звонок. Наверное, с кем-то трындит и не может отвлечься. Но как только слышу ее «Ну алло, блудная дочь!», визжу не хуже той цыпы в подъезде:

— Ты в своем уме?! Какая свадьба?!

— Так, милая моя, я тоже очень рада тебя слышать. В кои-то веки о матери вспомнила. Или кто из родственников напомнил?

— Все! — рявкаю и кладу руку на живот. Тише, зайка, тише. Мама немного на взводе, сейчас бабушке все выскажет, и пойдем спать. Если получится… под тот тунц-тунц, что за стеной.