Третий час. Набираю Карину.
- Ммм? - сонно в трубку. - Арчи...
- Ничего мне не хочешь объяснить?
Тишина…
- Карина! - рявкаю я. - Ты не хочешь мне объяснить клинописи на своей тачке?
- Нет, - холодно. - Не хочу. Но будь любезен, приведи ее в порядок, Артур.
- Если я узнаю, Карина, что это ты как-то накосячила…
Молчит.
- Лучше скажи мне… сама.
- Что сказать?
- Какого черта Авария расписалась на твоей тачке?!
- Это же твоя жена, - с сарказмом, - Арчи. Спроси у нее сам. Ой… или сбежала? Говорят, ты ищешь ее уже не первую неделю. Скучаешь? Приезжай… согрею, расслаблю.
- Да пошла ты…
- Ах! Ну поищи еще. Как всё неустойчиво в этом мире, да, милый? А ты говорил, что ничто не может разрушить «вас». И уж «тем более такая, как» Я!
- Когда это я тебе такое говорил?
Я даже самому себе такого не говорил. Зачем проговаривать очевидное.
Смех. Злой и мстительный.
- За свой базар, Артур, иногда приходится отвечать. И платить. И я хочу, чтобы ты сглотнул свой базар.
- Сука.
- Отдыхай, мальчик.
- Чтобы твоей тачки здесь не было уже с утра. Иначе, отправлю этот металлолом на свалку.
Скидываю вызов, с чувством пиная по покрышке.
- Сука!!
- Какие новости? - присаживается на капот Тери.
- Карина как-то замешана в этом. Как-то очень нехорошо.
- Тогда — всё очевидно, - хмыкает Кипиш. - Наплела что-то твой Аварии.
- Нет. Не очевидно. Есть один нюанс. Авария бы никогда не поверила ей. И никому кроме меня. Никогда!
- Уверен?
- Как в себе.
- Тогда, реально никаких версий, - ведет пальцем по царапине Гарик.
Мы все зависаем.
Еще раз рассматриваю убитую тачку. Опираясь на стену, сползаю на корточки.
Я не косячил, Ян… С чего ты взяла?
Если ты реально думаешь ТАК, то я не увижу тебя больше, да. А если увижу, то в таких обстоятельствах, после которых вряд ли выживу. Мне страшно представить, как ты можешь ударить по мне, если вдруг реально захочешь. Я убью его, Янка, слышишь. Убью. И сяду. Пожалей нас всех.
Да, и спасибо, что не подожгла хату, всего лишь небольшой разгром. И эти царапины ножом на крыльях, а не лице этой суки. Потому что я бы...
Открываю ее контакт. Вне сети. Читаю наши переписки. Вернее мои последние послания вникуда. Сначала оскорбительные и угрожающие, потом, просто болючие.
«Не доставлено.»
- Чего будешь делать?
- Не знаю… - пытаясь справиться с болезненным невыносимым нытьем в груди, отвечаю я, закрывая глаза. - У нас развод восьмого.
- Вот и поговорите.
- Она не придет туда сама, Гарик. Нас просто разведут, в присутствии ее адвоката.
- Может, хрен с ней? - жалобно смотрит на меня Кипиш. - Ты чего так расклеился, дружище? Это ж просто...
- Нет, не просто! Буду искать.
- Да, где?! Мы же везде переискали.
- Попробую попасть на аудиенцию к «бабуле».
- Да не скажет она тебе ничего! - отмахивается Тери.
- Мне и не надо. Попробую дернуть ее телефон. Найти там номер.
- Арчи, ты гонишь! - хватается за голову Гарик.
- Гарик, мне нужен парламентер, съезди со мной?
- Что я должен буду делать?
- Интеллигентно общаться с бабулей. Она у нас театралка, а ты единственный из нас кто...
Гарик из семьи актеров. Не родители, конечно. Но дед - актер, бабушка - режиссер...
- Завтра Новый год… потусовались бы… - ноет Кипиш.
- Новый год! - подрываюсь я. - Как я мог забыть. Карнавал!
- Карнавал? - непонимающе, хором.
- Она хотела на один неформальный карнавал. Она мне весь мозг сделала с этим карнавалом. Я сказал, что ноги ее там не будет. Поэтому, она, по-любому, будет там. Из принципа.
Машина Тери стоит на смотровой яме. Да, нужно было подлатать кое-то...
- Кипиш, дай на завтра тачку!