– Семен, – позвал я нашего снайпера, – дальний грузовик видишь? – Вопрос риторический и ответа не требует. – На крыше твой «конкурент», сними.

– Минуточку, – попросил тихий, шелестяще спокойный голос. Я снайперов в глубину обороны посадил, подальше от основного… чуть было не сказал события, а это неверно, событие-то как раз мимо них и не проходит, вот пуль рядом свистеть поменьше должно, и это правильно. Снайпер в спокойной обстановке работать должен. По возможности, само собой.

Выстрела я, естественно, не расслышал, у самого автомат стучал не переставая, а вражеский снайпер с крыши свалился. Туда ему и дорога, сво́лочу.

– Мочи козлов! – это Козлов кричит, прикалывается так, зараза. Ну-ну. Я бы тоже чем себя подбодрил, только ничего бодрого в голову не идет. Половину БК уже расстрелял, а наступающих никак задержать не получается – в кузове их больше, чем можно было предположить, оказалось – как в хорошо набитом автобусе. Стоймя стояли. Сотня не сотня, а десятков семь точно. И у Болотникова пока дожать тоже ничего не выходит. Да и немудрено – если у нас в грузовике столько, значит, и в остальных не меньше было. Гранатометчики наши неплохо отработали, но едва ли всех гробанули. Если хотя бы процентов двадцать уцелело и очухалось, то еще неизвестно, как оно все обернется. Может, и зря я сам на фланг поперся, надо было заместителя отправлять. Да что теперь… некогда рокировками заниматься. Как есть.

– Федот, слева отсекай, слева! – Вот гады, слева там барханчик небольшой начинается, влезут на него сверху и прижать нас могут.

– Серега! – проорал я уже Чебурекову. – К бархану не подпускай, не подпускай к бархану, лять! Жека, ты центр жми! – Конечно, Козел – кликуха неплохая, но в бою как ни кричи все козел получается, уж лучше так, пока не разозлит, а разозлит – сам виноват, тогда уже, конечно, только по кликухе.

Выстрелил, переполз, перекатился. Пули летят как из мясорубки, только цокать успевают, одни фонтанчики кругом, все глаза песком засыпало. Вот твари, сильно прижали-то! Как не убили до сих пор – непонятно. И очки куда-то свои дел. Пулеметная очередь совсем рядом прошла. С колена бьет. Ничё не боится… не боялся. Зря я, что ли, снайперов месяцами гонял? Кто его, интересно? Семен или Олег? Если Олег, то зачем он в эту сторону косится? У него сейчас в другом месте работы хватать должно.

– Бах, бах, бабах, – три взрыва одновременно. По ушам как молотом. Гудит все.

– Мать, мать, мать, – Как же мы гранатометчиков позявали? Трое сразу. И положили как – рядом совсем. Мои-то все живы? Живы, удивительно, вон Чебурек уже из «ПКМ» мочит. Я тоже стреляю. Вроде попал несколько раз. Да что вроде? Попал без вопросов, агрюшек заметно поубавилось. Вот только и расстояние подсократилось. Часть игиловцев уже на бархан полезла.

Не справляемся, придется тыл подтягивать. Только к кнопке тангенты потянулся, как прямо в центре наступающих гриб вспух, черный, огромный такой разрыв. Агрюш так по сторонам и разметало. Даже нам по ушам досталось, осколки где-то рядом свистнули, и снова песок в глаза прилетел. Что за непонятки? Из моих никто подобного сотворить не мог – у нас такой мощности боеприпасов нет. Летчики, что ли, приперли? Да ну, нафик! Фугас? Откуда он тут? И тут еще один взрыв. И на этот раз я понял, что помощь пришла с неба. Следом за взрывом над нами с воем пронеслись два красавца истребителя-бомбардировщика – наших, не каких-то коалиционных, а НАШИХ, с большой буквы. Ну наконец-то!

На второй заход самолеты не пошли. Зачем? На фланге агрюшей не осталось, а основная колонна слишком близко к нашим позициям находится, даже если в пятикопеечную монету попадут – нас тоже накроет. Так до горизонта «СУ» по прямой и потянули.