– Я его застукала, – отвечаю тихо, откинувшись на спинку сиденья.

– Кого? Гришу?

– Его, ага. С секретаршей в его кабинете, – уточняю.

На том конце провода повисает тишина. А затем звучит мужской голос и Рената отвлекается, что-то говоря своему мужу.

Невольно мелькнули мысли, что я была близка к семейному счастью, но не вышло.

– Мне жаль, – тихо говорит она.

– Мне тоже. Но я рада, что об этом узнала до свадьбы.

– И что ты собираешься делать? – слышу шелест и шаги, видимо, она уходит подальше, чтобы не тревожить своих.

– Для начала доехать до дома. Собрать свои вещи и вернуться к себе в квартиру, – сама мысленно представляю, как это буду делать.

– А ты где? – с тревогой звучит голос Ренаты.

– На парковке, забираю свою машину. Надо ехать домой, – завожу двигатель.

– И где ты была? Ты не видела, сколько раз мы тебе звонили? – кажется, кто-то злится.

– Не видела, Рен, и не хотела вас волновать. Правда, все само собой получилось. Я бросила машину и сумку в ней. Ушла. Просто было желание куда-то идти.

– И ты гуляла всю ночь? – сомневается.

– Нет. Почти. Ренат, я тебе все расскажу, но позже, хорошо? Еще раз извини. Поеду я.

– Хорошо, но обещай, что мне или Лесе позвонишь и скажешь как ты, – просит она.

– Хорошо, обязательно, – заверяю.

– Пока, – прощаемся, после чего я заглядываю в пропущенные.

Штук двадцать от Гриши, а от Леси и Рены гораздо больше.

Хмыкаю.

Откидываю телефон в сторону и выезжаю с парковки, направляясь к дому недожениха.

До дома доезжаю, кажется, на автопилоте. В голове полный штиль. Похоже, за прошедшую ночь я прекрасно мысленно выговорилась. Так хорошо, что говорить с мужчиной нет желания. Меня словно выпотрошили, вывернув наизнанку.

Паркую машину и, взяв сумочку, тороплюсь к подъезду. Надо покончить с этим как можно быстрее.

У нужной двери достаю ключ, хочу вставить в замок, но дверь открывается. На пороге стоит он. В белой рубашке с расстегнутым воротом и закатанными до локтей рукавами. Уставший и воспаленный взгляд. Стоит, убрав руки в карманы брюк.

– Ты где была? – спрашивает тихо.

– Какая тебе разница? – огрызаюсь.

– Мне? Ты с ума сошла? Я обзвонил морги, больницы. На уши поднял твоих подруг. А ты спокойно заявляешься под утро? – повышает голос.

– А надо было звонить в ресторан и отменять заказ, еще в свадебный салон – платье я забирать не буду, обзвонить гостей и сказать, что «кина не будет», – прохожу мимо него вглубь квартиры. Скидываю туфли и, не снимая пальто, иду к гардеробной, чтобы достать оттуда свой чемодан.

– Что ты делаешь? – следом идет Гриша.

– А на что это похоже? – зеркалю вопрос.

– Куда ты собираешься? – хмурит брови.

– Домой, – отвечаю, не смотря на него. Скидываю с вешалок свои вещи в чемодан.

– Катя, прекрати истерить. Нам нужно просто поговорить, – дергает меня за руку.

– Серьезно? Поговорить? – вскрикиваю, пытаясь вырвать руку из захвата. Но не выходит. Он пользуется этим и прижимает меня к себе.

Я брыкаюсь что есть мочи, но силы явно неравны.

– О чем поговорить, Гриш? О чем? О том, что я любила тебя? Мы собирались пожениться, слетать на острова, отдохнуть. А потом планировать беременность, декрет, купить дом в области. О чем поговорить? У нас же было все распланировано не на один год вперед, Гриш. Оно того стоило? – заглядываю в его глаза и пытаюсь найти там хоть что-то, но, кажется, там непробиваемая стена.

Качаю головой.

– И давно у вас, – морщусь, пытаясь подобрать подходящие слова, – служебный роман?

– Это было ошибкой, – отвечает так, словно заучил эту фразу специально для меня.

– А она об этом знает? – усмехаюсь и все еще пытаюсь отстраниться от мужчины, упираясь ладонями в его грудь. – А я не жалею, – выдаю я.