– Думаю, мы оба понимаем, что я не про Дилана.

Люк смеется, и я тут же замечаю момент, когда он взял себя в руки, – на лице волшебным образом появляется нахальная улыбочка. Даже не сомневаюсь, что благодаря своему обаянию Люк Саттер может выкрутиться абсолютно из любой ситуации.

– А, ты про Обри, – отвечает он, кивнув, будто только сейчас понял, о ком я. – Просто отвез ее домой.

Я фыркаю:

– О не сомневаюсь.

– Нужно было убедиться, что она не станет садиться за руль, – говорит он. – И потом, после вчерашнего занимательного вечера ты на меня едва взглянула. Как ты при этом умудрилась заметить мой уход?

Теперь моя очередь смеяться.

– Люк, все нормально. Тут нет никакой неловкости, потому что ты же знаешь – я все понимаю. Просто прикалываюсь.

– Да ладно тебе, Ямочка, – парирует он, тут же лезет в карман, достает доллар и бросает его в банку. – Я просто немного побыл хорошим другом.

Не в силах смолчать, я поддразниваю:

– «Побыть хорошим другом» это эвфемизм «получить отсос на заднем сиденьи»?

Он хохочет.

– Ничего подобного, – говорит он и кривовато улыбается. – Честно.

Взяв одну из бутылок, я открываю ее и вместо крышки ставлю гейзер.

– Побудь немного со мной, – тихо просит он. – Расскажи что-нибудь.

От его мягкой просьбы у меня перехватывает дыхание. Но, как бы мне ни хотелось ее выполнить, я просто не могу удерживать парня рядом с собой.

– В случае если ты не заметил, – жестом показывая на свою белую рубашку, фартук и барную стойку, отвечаю я, – я как бы работаю.

Он оглядывается.

– Да, но сейчас мало народу. Полно свободных столиков, а многие посетители просто пьют пиво с чипсами. Они если и позовут тебя, то только чтобы попялиться на твои ноги в этой юбочке, – заверяет он и приподнимается со своего стула, чтобы лучше рассмотреть. – Лично я именно так бы и сделал.

Отмахиваюсь от него полотенцем.

– Почему ты не с друзьями?

Люк пожимает плечами.

– Они придурки – ни один не смог победить меня в Titanfall.

Я прикусываю внутреннюю сторону щеки, чтобы не улыбнуться.

– Думаю, это рекламный ход – учитывая твой грустный спектакль. Как у тебя, кстати, сегодня с мужским самолюбием?

Он подается вперед и ухмыляется.

– Кажется, мы оба с тобой знаем, что вчера вечером мое мужское самолюбие было восстановлено наилучшим образом.

Закатив глаза, я сдерживаю смех и отхожу в сторону, но Люк хватает меня за руку.

– Прямо сейчас я говорю совершенно серьезно, – замечает он. – Поделись, как ты научилась так классно играть. У меня достаточно мужества признать, что ты мне всыпала, но мне нужно, чтобы ты рассказала все свои секреты.

Я пожимаю плечами и убираю руку из его мягкой хватки. Прикосновение его руки заставляет меня покраснеть, и я вспоминаю, как его руки держали меня за бедра, помогая мне двигаться на нем.

– Просто практика.

– Ха, ни за что не поверю. И не потому что ты девушка, – говорит он, подняв руку и предугадывая мою грядущую блестящую феминистскую отповедь, – просто выглядишь, будто больше времени уделяешь серфингу, а не сидению на диване.

– Ну, вместо того чтобы заниматься своим портфолио и начать поиски настоящей работы, я преуспела в мастерстве тянуть волынку, – отвечаю я. – А про игры – это мой особый талант.

Он обдумывает услышанное.

– Портфолио? А где ты училась?

– В Калифорнийском университете. Закончила прошлой весной. Графический дизайн.

Он смущенно оглядывает бар, цветастые бутылки у меня за спиной, после чего поворачивается ко мне.

– И тем не менее ты здесь.

– Ага, – отвечаю я, и он не развивает тему.

Мы с Люком всего лишь раз занялись сексом, мы не друзья, поэтому вынуждена отдать ему должное – он не спрашивает, почему я работаю в баре, вместо того чтобы использовать свой диплом, особенное учитывая, что за обучение я прилично заплатила. Несколько очков парню.