***

3. Глава 3

Злата

- Вы меня в халате повезёте? Можно я переоденусь? – плакать перестала и почти смирилась.

Сухарей сушёных конечно не припасла на такой непредвиденный случай. Нужно хотя бы собрать сумку с самым необходимым… Еду, думаю, не стоит брать с собой, там… накормят.

Полицейские переглядываются.

- Ладно. По-быстрому! – с меня снимают наручники. Тру затекшие запястья. Дую на них…

Через двадцать минут спускаемся к полицейскому воронку.

Двери закрываются с гулким скрежетом, отделяя меня наивную от враждебного внешнего мира. Машина едет в раздражающем звуковом сопровождении мигалки. Оно проникает мне под кожу, разрывает мозг изнутри.

Ёжусь. Вжимаюсь в спинку сиденья.

Не верю, что этот кошмар происходит со мной. Наверное, я смотрела боевик и уснула.

Вижу себя, словно со стороны…

Полицейский бросает на меня злобный взгляд, поворачивает голову к товарищам:

- Умеют же бабы накосячить на срок, а затем изображать из себя невинных овечек.

Его напарник смотрит на меня в упор:

- Чайкина, не строй из себя жалкую, ничего-то непонимающую потеряшку! Бесполезно! Удальцов - лютый зверь, матёрый следак, он тебя будет пытать морально столько, сколько нужно. Вмиг расколешься!

По щекам катятся жгучие слёзы обиды и страха. Ловлю их соль губами. Нервно сглатываю.

Не понимаю, откуда взялся свидетель, утверждающий, что я тащила девочку к себе? На улице никого не было! А если там был человек, почему он не подошёл к малышке?

Разве так можно? Быть таким безразличным.

Сижу на жёстком сидении, с ужасом смотрю на свои руки, закованные снова в наручники.

Ловлю обрывки судорожных рекомендаций моего врача:

- Злата Дмитриевна, избегайте тревожных ситуаций! Может быть повторный срыв.

Как я могу избежать, если весь мир против меня!

Не знала, что невинного человека можно обвинить в похищении живого человека! Сюр! Мотаю головой из стороны в сторону.

Страшно до одури. Как тогда два года назад.

В груди жжёт, нечем дышать. Открываю рот, делаю глоток воздуха.

Окидываю затравленным взглядом ментов.

- Приехали! Чайкина, на выход, - грубый толчок выводит меня из оцепенения.

Выбираюсь из машины. Осторожно спускаюсь на землю. Кружится голова, в глазах всё плывёт. Неожиданно пухлый взрослый полицейский поддерживает за локоть.

- Спасибо, - отвечаю на автомате.

Иду в участок на негнущихся ногах.

- Чайкина, сюда! – подводят к клетке в полицейском участке,– Посидишь тут до утра, подумаешь, там и Удальцов подъедет. Будь с ним милой и пушистой, расскажи всё как есть, сдай подельников, тогда он точно определит тебе хорошую койку в достойной хате!

Меня всю трясёт. Шмыгаю носом, глотаю слёзы.

- Можно один звонок, - сиплю еле слышно.

- Прости малышка, но майору это не понравится, - мужчины красноречиво переглядываются. - Все просьбы к Удальцову. Он теперь вершитель твоей судьбы.

- Разве я не имею права на звонок? Я видела в кино…

Полицейские громко расхохотались.

- Злата Дмитриевна, отдыхайте, - язвительно произнёс полицейский, протолкнув меня вглубь пустой клетки.

Со скрежетом за спиной лязгнул замок. Прижавшись щекой к железным прутьям, я с мольбой смотрю, как стражи удаляются…

Оглядываюсь вокруг. Я тут совершенно одна. Похоже, остальные ведут себя хорошо, не нарушают закон.

Темно сыро и очень страшно. Обнимаю себя руками. От реалистичности происходящего в венах стынет кровь. Падаю, как подкошенная на скамейку…

Не замечаю, как засыпаю… Мне снится сон. Мы с Наташей гуляем на причале в родном Сочи. На улице лето, полно приезжих, но мы никого не замечаем, мы так счастливы.

- Мамочка, купи мороженое!