Соня загрустила немного, но ненадолго. Мы приехали и сразу вой услышали, ринулись во двор.

- Ну и чего ты хулиганишь, проказница? – ругаю собаку, осматривая разгромленную будку.

- Вьюга! Девочка моя хорошая! – бросилась обниматься девушка. Даже странно, что собака ей рада больше, чем мне, поскуливая, так и норовит лизнуть в нос. – Ух он, нехороший, оставил такую хорошую девочку одну…

Хмыкнув, иду к дому, предупредить бабушку, что забираю собаку и вещи. Старушка уже торопится навстречу, от нее пахнет блинами и клубничным вареньем, сразу есть захотелось. Смотрю на время, часа три у меня есть, потом в фотостудию нужно. Хоть у меня имеется помощник, но я сам там по полдня работаю, а к вечеру еду на крышу высотки, помогать Мирону готовить шоу, если есть заказы.

- Я ж блины спекла, пока не позавтракаете, не отпущу, - ворчит ба, толкая меня к крыльцу, а сама глаз не сводит с девчонки. Потом тянет меня, чтобы наклонился и в ухо шепчет: – А че не накрашена? И одета простенько, не как те твои… в блистючих тряпицах которые.

- Тебе не угодишь, ба, - смеюсь, и зову Соню в дом.

- Чудеса, неужель шалопай за ум взялся? Нормальную себе выглядел…

- Ба, мы друзья, - предупреждаю старушку, чтобы не ляпнула чего лишнего, но она скривила губы и недоверчиво смотрит.

- Я век почти по земле топчусь, а не видала еще дружбы такой, между парнем и девкой. Это ее ты в квартиру же впустил?

- Ее. Соня после школы только, поступила в мой же институт, вот я… - наблюдаю, как девушка резвится с моей собакой на траве, потом оглядывается на вольер, не знает куда Вьюгу пристроить, чтобы пройти в дом. – Соня, бери ее с собой, бабушка не будет против.

- Ты собаку заберешь? – не унимается ба, и я киваю, поднимаясь на ступеньку. – И сумки тоже? Ну-ну, дружба, как же… и жить небось вместе будете.

Я только усмехаюсь, вдыхая вкусный блинный аромат. Соня познакомилась с бабушкой, помогла накрыть на стол, потом убрать посуду, болтали без умолку, видно, что старушке моя возлюбленная понравилась. Зная ее, скоро заведет разговор о свадьбе, все женить меня хочет, говорит, что после тридцати уже никто меня перевоспитывать не возьмется. А пока тридцатник не стукнуло, есть шанс, что жена из меня нормального человека сделает.

После завтрака беру сумки и подгоняю девушку, но она так смотрит на меня, будто я натворил чего.

- А бабушке помочь? Давай на часок задержимся и дела какие сделаем. С нас не убудет.

- Так ба сама справляется вроде, - пожимаю плечами.

- Как сама? У нее, наверное, спина болит…

- Ох, болит, - тут же хватается за поясницу старушка, - ноет окаянная, спасу нет, всю ночь крутит, заснуть не дает.

- Вот! – поднимает палец девушка. – Я полы помою быстренько, приберусь тут, а ты иди огород полей, или дров наруби. Где у вас ведро и тряпка, баб Нин?

Я только брови от удивления поднимаю, глядя, как деловито Соня бегает по дому, наливая в ведро воду и поднимая стулья на стол.

- Ну че встал? Сказано – огород полей! – наезжает ба, выталкивая меня во двор.

Полил бабкины помидоры, накачал воды в огромный железный бак, потом старушке приспичило ягоду собрать. Целое ведро клубники. Которое нам же и всучила. А потом велела приехать через пару дней, потому что Сонечка обещала помочь закатать огурцы и сварить варенье.

- Лады, привезу тебе помощницу, - соглашаюсь, с облегчением пристегивая ремень безопасности. – Мне некогда, у меня дела, бизнес.

- Никуда твой бизнес не денется, а на бане крыша прохудилась, залатать нужно, - уже вовсю командует бабуля.

Да уж, спелись, теперь из меня веревки вить начнут, вдвоем. Но я, в принципе, не против. Лишь бы френдзона поскорее открыла свои границы. Через два дня я понял, что почти не жил раньше. Так, существовал, не более. И что прежней моя жизнь уже не будет.