Людям, которые держатся за жесткие представления о религии, духовности, это очень трудно, но мне бы хотелось, чтобы вы стали более текучими, гибкими. Не держитесь твердых убеждений. Наблюдайте.

…раввин Израэль с трубкой в руке присоединился к ним.

Он был само дружелюбие, и они его попросили:

«Скажи, дорогой равви, как нам служить Богу?»

Да, только в глубокой дружественности можно что-то спросить. И только в глубокой дружественности можно что-то ответить. Мастера и ученика соединяет глубокая дружба – они как влюбленные. И ученик должен ждать подходящего момента, и мастер должен ждать подходящего момента; когда дружба течет свободно, без всяких преград – тогда можно дать ответ. А иногда ученик может получить ответ, даже если ответа не было; можно передать учение, не прибегая к помощи слов.

Он удивился этому вопросуи ответил было: «Откуда мне знать?»

В самом деле, так отвечают все, кто знает: «Откуда мне знать?»

«Как служить Богу? Вы задаете такой важный вопрос – я не достоин того, чтобы на него ответить, – говорит мастер. – Откуда мне знать?»

О любви ничего нельзя знать, ничего нельзя знать о том, как служить Богу, – это очень трудно.

…но потом рассказал такую историю…

Сначала он говорит: «Откуда мне знать?» Сначала он говорит, что в таких вещах знание невозможно. Сначала он говорит, что не может дать никакого знания. Сначала он говорит, что не может сделать вас более знающими – нет такого способа. Но потом рассказывает историю.

История совершенно не похожа ни на какие теоретические выкладки. История – нечто более живое, более наглядное. Она не много говорит, но многое показывает. Все великие мастера рассказывали истории, притчи, анекдоты. Причина в том, что если сказать что-то прямо, многое погибнет. Прямолинейное выражение слишком грубо, примитивно, вульгарно, уродливо. Притча делает описание очень деликатным. Она его сглаживает, делает более поэтичным и менее логическим, ближе к жизни, парадоксальнее. Когда речь идет о Боге, нельзя пользоваться силлогизмами и доводами. Но можно рассказывать истории.

Еврейский народ славится своими притчами. Иисус, который был евреем, рассказал несколько самых красивых притч, какие только знал этот мир. Евреи большие мастера рассказывать истории. В философии они, вообще говоря, не слишком сильны, но их философские притчи очень красивы. Притчи о многом говорят, ничего прямо не называя, ни на что непосредственно не указывая, они создают определенную атмосферу. В этой атмосфере можно что-то понять. Так действует притча.

…но потом рассказал такую историю…

Сначала он говорит: «Откуда мне знать?» Он просто отрицает знание, всякую возможность знания. Философ говорит: «Да, я знаю», – и предлагает четко сформулированную теорию, доказательную с точки зрения логики и математики, подкрепленную аргументами и силлогизмами. Он стремится убедить. Быть может, он вас не убедит, но сможет подавить аргументами.

Притча никогда не стремится убеждать. Она захватывает врасплох, уговаривает, словно щекочет глубоко изнутри.

Спрашивая: «Откуда мне знать?» – мастер говорит: «Не беспокойтесь: я не собираюсь приводить никаких аргументов, никаких теорий. Не волнуйтесь, я не собираюсь вас ни в чем убеждать. Я хочу просто порадовать вас небольшой притчей, историей». Слушая историю, вы расслабляетесь, воспринимая теорию, вы приходите в напряжение. А все, что создает напряжение, не может принести большой пользы. Напряжение разрушительно.

…но потом рассказал такую историю:

У одного короля было двое друзей, и оба они оказались повинны в преступлении. Король их любил и хотел явить им милость, но не мог оправдать, потому что даже королевское слово не может быть сильнее закона. Тогда он велел натянуть веревку над глубокой пропастью и вынес приговор, чтобы они, один за другим, прошли по ней. Тому, кто перейдет на другую сторону, будет дарована жизнь.