Машина сорвалась с места, запетляла по переулкам и остановилась только в Лялином.

– Что будем делать? – спросил шофер.

– Вон трактир, видишь? – кивнул Копытин. – Перекусим и на новое дело пойдем.

– Фартовый ты парень, Витя, – с тобой хоть на рога, – засмеялся бандит, сидевший сзади.

Копытин закурил. Затянулся жадно. У него остался последний шанс.

Ольга Григорьевна, не снимая шубы, сидела у окна.

Она и мужа заставила одеться. На столе лежал чемодан темной кожи. В нем все достояние Петра Львовича.

А он потел от волнения, да и в шубе жарко, пенсне протирал.

– Ты, Олечка, с ума сошла с этим Виктором.

– Ты просто ревнуешь.

– К нищей пехтуре?

– Он мужчина, а это за деньги не купишь.

– Ты становишься вульгарной, – вздохнул Петр Львович.

– Ах, оставьте ваши нравоучения хотя бы в такой день. Я… Авто… Авто… Это Виктор. – Ольга Григорьевна побежала к двери.

– Здравствуйте, Петр Львович. – Копытин вошел в комнату и стал у двери, щелкнув каблуками.

– Виктор Алексеевич, – прочувствованно сказал Петр Львович, – вот в этом чемодане все. Этого хватит на две жизни в Париже. Помните…

Копытин не дал ему договорить, рванул чемодан.

Ольга увидела его лицо и начала пятиться к дверям в комнату.

– Виктор, – прошептал Петр Львович, – Виктор…

Копытин достал маузер и выстрелил.

С визгом Ольга бросилась в комнату. Ударила руками по оконному стеклу. На улицу посыпались осколки прямо под ноги шедшему мимо патрулю.

– Помогите! – разорвал женский крик морозную тишину.

Копытин дважды выстрелил, и Ольга упала у окна.

Матросы бежали к подъезду.

– Жми! – крикнул бандит шоферу и выстрелил по патрулю.

Словно полотно разорвал воздух залп. И машина, не успев развернуться, стала. Один матрос – к машине. Трое – в парадное.

Копытин поднял чемодан, пошел к черному ходу. Толкнул. Заколочен. А во входную дверь били приклады.

Он вытащил гранату, выдернул кольцо, подтолкнул ее к двери и спрятался за угол. Взрыв вынес дверь.

Пройдя сквозь дымящуюся прихожую, Копытин вышел на черный ход.

Он быстро шел вдоль стены Зачатьевского монастыря, сворачивал в переулки, пока не попал к храму Христа Спасителя.

Мимо шел трамвай. Копытин на ходу прыгнул на подножку.

Елена Климова читала на диване в комнате брата. Прошли дни после визита Манцева. Февраль уже на исходе. Никто ее, слава богу, не беспокоил. И она начала жить, как прежде.

В дверь позвонили. Елена вышла в прихожую.

– Кто там?

– Леночка, – за дверью тихий мужской голос, – Виктор Копытин. Откройте, за мной гонятся.

Елена открыла дверь.

– Вы одна?

– Конечно.

– Укроете на пару дней?

– Да. Я сейчас поставлю чай.

– Спасибо, Лена. – Копытин обессиленно опустился на стул в прихожей.

Елена вошла на кухню и задернула занавески. Человек, сидящий у окна в доме напротив, встал, подошел к телефону, висящему на стене.

Ночью Копытин проснулся. Полежал недолго, прислушался к тишине. Встал, вышел в коридор. Толкнул дверь в комнату Алексея, где спала Елена. Заперто. Усмехнулся, дернув щекой.

Пошел обратно, запер дверь, засветил свечу, раскрыл чемодан. На мгновение Копытин даже закрыл глаза – в чемодане лежали бриллианты, золото, толстые пачки денег.

Он вскочил, сжал кулаки и, дергая щекой, начал тихо приплясывать. Потом успокоился, закрыл чемодан, дунул на свечу, лег и уснул крепко.

Его разбудили звонки и стук. Он вскочил, схватил маузер, бросился к двери.

В прихожую вышла Елена.

– Кто это? – шепотом спросил Копытин.

Она с недоумением пожала плечами и спросила:

– Кто?

– Барышня, Елена Федоровна, это я, дворник, дрова привезли.

– Ой, какое счастье! – всплеснула руками Елена. – Сейчас.