Мои ученики были второй причиной, из-за которой я не хотела никуда с ними лететь. В последнее время внутри коллектива все чаще случались споры, Сулейман умудрился рассориться со всеми названными братьями, кроме Ахматхана. А Ахматхану несколько раз за день приходилось разводить в разные стороны ссорящихся, говорить с Сулейманом, объяснять, в чем он не прав. При этом у самого религиозного моего ученика были проблемы дома, самочувствие его отца ухудшалось и старший брат, Хамзат, часто дёргал его себе в помощники. Из-за этого Ахматхан отстранился от дел на базе, что плохо влияло на общую дисциплину среди парней.

Третья причина, из-за которой я не хотела лететь в Тверь, была самой очевидной, но никто с ней даже не думал считаться. Мои дети не хотели оставаться на целую неделю ни у родного отца, ни у моих родителей. Мои четырехмесячные близнецы были на грудном вскармливании, их мне и так приходилось брать с собой. Асхаб настаивал, что должен поехать со мной, чтобы я не была одна в мужской компании, ведь сейчас, после родов, меня уже могут упрекнуть в недостойном поведении. Валида рыдала и грозилась, что не будет без меня есть и пить. И Сулейман просил взять ее в путешествие, и за ней он клятвенно обещал присматривать. А Айла и Алсу стали припоминать все детские обиды, когда я оставляла их с родственниками. Но вести в столицу шестерых своих детей, когда мне нужно контролировать семерых учеников было безумием!

Тем более, никто не мог мне гарантировать, что нас в Твери не ожидают ночные тревоги, с срочным бегством из гостиницы, и покушения. А также я не забывала о княгине Монкуте Минской, я чувствовала, что она воспользуется шансом заполучить Сулеймана. В общем, в такой обстановке полет просто не мог быть приятным и лёгким.

Вылетали мы в Тверь не из Каравулага, а из аэропорта в Ставрополе. Наместник решил, что мы все должны лететь одним рейсом, поэтому и включил нас в свою официальную делегацию. До столицы Кавказской губернии мне с учениками, детьми и нашей охраной пришлось добираться почти четыре часа на микроэлектробусе. И четыреста километров дороги маленьких детей спокойными не делают!

И поэтому пассажиры самолёта, которые предвкушали пару часов в небе в компании неспокойных детей, счастливыми не выглядели.

- Ливия Владимировна, - крикнул, помахав рукой, Сулейман, сидевший у иллюминатора, рядом с ним было пустующее кресло, - я Валиде кресло занял!

Ахматхан, который сидел с краю этого же ряда, подошёл ко мне и забрал мою девочку:

- Я за ними обоими просмотрю, - пообещал он. И я выдохнула с облегчением. Раз Ахматхан, что-то обещал, он свое слово держал. И ещё мне не пришлось объяснять Сулейману, что билет у Валиды на другое место, и что в самолёте вот так просто места не занимают.

Но полет прошел спокойно на радость всем пассажирам. Мои дети никому дополнительного беспокойства не доставили. Но мне пришлось все три часа перелета по очереди укачивать малышей и кормить их, скрывшись за занавеской. Пока я была занята одним ребенком, за другим присматривал Ахматхан, именно у него получалось успокоить детей не хуже, чем у меня.

Когда мы прошли в аэропорт, я не могла не вспомнить наш прошлый придет в Тверь. Сейчас нам не пришлось стоять в очереди, и на досмотр никого из делегации не уволили, не задержали наших охранников. В общем, лететь в Тверь в свите Наместника Кавказской губернии оказалось очень удобно.

Остановились мы все в той же гостинице, что и четыре месяца назад. И, по-моему, мне даже номер выделили тот же, что и в прошлый раз. Только сейчас во второй спальне семейного номера разместились три моих девочки. Мои маленькие близнецы, конечно, спали в комнате со мной, а Асхабу пришлось занять проходную гостиную. Но ему диван понравился, так что обиженным никто не остался.