Мда, знали бы они правду, давно бы исключили.

— Импульсивная? — парень с задумчивым видом провёл ладонью по своей шее. — Хм-м-м, никогда не слышал о таком.

— Ну, теперь услышал, — я поднялась с лавки и уже засобиралась к выходу, как за спиной крикнули.

— Попробуй на мне!

Пришлось обернуться. Гарс показал на свою щеку.

— Ты хочешь, — я вернулась, — чтобы на другой вырос ещё один? Сказала же, целительство не моё. К тому же, — запрокинув голову, посмотрела в идеально чистое небо, — не хочу сделать тебе больно.

— Не бойся, не сделаешь, — тут Гарс взял меня за руку и, положив её на свою больную щеку, подмигнул. — Давай, просто контролируй поток, пусть магия льётся по чуть-чуть.

От прикосновения к парню сердце забилось сильнее, и я почувствовала как краснею. Если бы я была чистокровной эльфийкой, то лицо бы точно напомнило помидор. Хотя нет, чистокровные так себя не ведут, они даже на милю не подойдут к простому магу, чего уж говорить о прикосновении. Обычно чистокровные эльфийские девушки учатся в закрытых пансионах у себя на родине. Они нежны, стройны, все до единой белокуры, хорошо воспитаны. Одним словом — идеальны. Лия и Трия с ними даже рядом не стояли. Уверена, для Айнона, на которого они положили глаз, уже припасена одна из таких идеальных…

— Ну так что? — Гарс прижал мою ладонь сильнее.

— Хорошо, — я расправила плечи и выдохнула, освободив голову от всего ненужного, — но ты сам напросился, за последствия я не отвечаю.

— По чуть-чуть, — снова предупредил Гарс.

Я кивнула. Нужное заклинание знала назубок, меня лишь беспокоила магия. Как она поведёт себя на этот раз? Я и сама не знала. Поэтому пришлось сосредоточиться. Я старалась воззвать к светлой стороне магии, тёмная противилась заклинанию — фыркала и шипела, будто её загоняли в клетку. С боевыми заклятиями в этом плане было гораздо проще. Они хотя бы не требовали такой бешеной концентрации.

Кончики пальцев загорелись, и сразу после этого Гарс скривился от боли.

— Сказала же, что не стоит, — я тут же отдёрнула руку, однако Риверс её ловко перехватил, снова приложив к щеке.

— Всё нормально, даже щекотно не было.

— Врёшь!

— Попробуй ещё раз.

— Нет!

— Тайви, — Гарс взглянул мне в глаза, — я тебя не отпущу.

Я закусила губу и обернулась. Группа всё ещё сидела на своих местах, многие, правда, были уже вылечены, остались ещё пара человек.

— Я не против провести с тобой время вот так, — глаза парня загорелись и стали похожи на два изумруда.

— Ладно, но ты ответишь мне на один вопрос. Только честно.

— Всё, что угодно, — усмехнулся он.

Я проделала всё то же самое, и примерно через пару секунд синяк, наконец, рассосался. Гарс прикрыл глаза. От боли или от облегчения, не знаю…

— Ну, ты как? — склонившись над одногруппником, тихонько поинтересовалась я.

— Превосходно, — уголки губ парня снова задрожали, и он открыл глаза. — Спасибо, больше ничего не болит.

Знаете, я даже выдохнула от облегчения. Впервые мне удалось хоть что-то из целительства. Эх-х-х, жаль, что профессор Криви не видел. У него, наверное, челюсть бы отвисла.

— Так что ты хотела у меня спросить? — Гарс поднялся с лавки.

Я на минуту замялась. Слова выскочили из головы, и я не знала, как завести разговор об увольнительной.

— Это ведь был ты? — язык, наконец, развязался. — Ты подложил под дверь увольнительную?

— Не знаю, о чём ты, — парень пожал плечами.

— Честно! Сказал ведь, что ответишь честно.

— Честно, — он широко улыбнулся. — А что не так? И какая разница, кто это был? Разве ты не хотела оказаться в городе на празднике?