– Хорошая работа! – прозвучал над ухом каркающий голос вожака. Я поднял голову и увидел мужчину, который стоял шагах в двадцати и держал меня на прицеле. – Ну-ну, не делай глупостей. Любое неосторожное движение, и я прострелю тебе вторую ногу.

– А разница в чём? – задал я резонный вопрос.

– Если будешь вести себя хорошо, умрёшь быстро, а если решишь наделать глупостей, я растяну твои мучения до самого утра. К тому времени ты уже и сам будешь просить меня поскорее довести дело до конца.

Мужчина бросил беглый взгляд на тело Петли, а затем на окровавленную палку, лежащую у моих ног.

– Да, господин Вельский говорил, что ты непростой фрукт, но чтобы настолько… Признаюсь, ты меня удивил. Убрать Кислого и Петлю… Десяткам твоих предшественников это оказалось не под силу. Впрочем, особым умом они никогда не блистали.

– Вельский?

– Да, он просил, чтобы перед смертью ты знал по чьей милости угодил в такую ситуацию. Господин Вельский не любит, когда отвечают отказом на его убедительные просьбы и никогда не предлагает дважды. Поэтому…

Последние слова каркающего заглушил звук выстрелов. Я мысленно попрощался с жизнью, которая не успела толком и начаться, и в отчаянном прыжке бросился вперёд, понимая, что всё равно не успею достать до убийцы. Боль пронзила повреждённую ногу, пальцы вцепились в руку вожака, и я с удивлением заметил, что тот не сопротивляется. Лишь через пару мгновений я понял, что он мёртв.

За спиной вожака стоял круглолицый упитанный мужчина, обеими руками сжимавший пистолет.

– Николай Александрович, вы целы? – дрожащим голосом произнёс он.

– Анатольич, ты что ли? – пробормотал я, а в этот момент в голове кружился самый настоящий вихрь. Откуда-то я понимал, что передо мной сейчас стоит Фёдор Анатольевич, личный водитель моего отца. Моя собственная память переплелась с памятью прежнего владельца тела, и хоть я чётко разделял что было в моей прошлой жизни, а что в этой, разобраться в происходящем пока было невероятно сложно. Например, память никоим образом не могла объяснить что этот человек делает здесь и почему он с оружием. Может, хочет закончить то, что не удалось этой троице? Вряд ли. Зачем бы он тогда стрелял в вожака? Да и логичнее было бы тогда добить меня.

– Вы в порядке? – повторил вопрос мужчина.

– Пара царапин, – отмахнулся я, понимая, что на самом деле раны куда более серьёзные. – Откуда у тебя оружие?

– Так ведь ваш батенька приказал всегда носить при себе после того, как ему стали поступать угрозы. Но вы не волнуйтесь, у меня ведь и разрешение есть.

– А на это тоже разрешение есть? – я кивнул в сторону лежащего на земле тела с двумя ранениями в области спины.

– Разумеется! Тут ведь чистая оборона. Не поспей я выстрелить, вам бы несдобровать. Не берите в голову, я уже вызвал полицейских и во всём разберусь. Вам сейчас нужно думать о том, чтобы оказаться в безопасном месте. Ты погляди, сперва Александра Ивановича извели своими угрозами, теперь и до вас добрались, негодяи.

Отец был целителем, и у него был свой частный кабинет, где он принимал пациентов. К нему шли люди разного социального положения и достатка, и принимал он всех без исключения с уважением и внимательностью. Он рассчитывал, что я буду помогать, а затем и продолжу его дело, когда закончу обучение, но года два назад отцу стали поступать угрозы: неизвестные требовали закрыть кабинет и покончить с целительством. Разумеется, отречься от дела всей жизни отец не мог, поэтому гнул свою линию. А спустя полтора года отец слёг. Возможно, не выдержал эмоционального напряжения, а может, и здесь постарались недоброжелатели. Несмотря на его возможности, совладать с болезнью пока не удавалось.