Примерно минуту он молчал. «Мы должны подобрать подходящее слово, – сказал он, – что же такое фанк».

в то время все никак не шли у Принса из головы. Его ремарки для публики во время шоу Piano & A Microphone часто приводили к размышлениям об основах фанка. «Пространство между нотами – это отличная идея, – говорил он. – Чем длиннее пространство – тем больше это смахивает на фанк. Или, наоборот, не является им совершенно». Объяснение этих мыслей является частью того, что в первую очередь заставило его захотеть написать книгу.

Принс опубликовал несколько фотокниг, и он так и будет лелеять идею чего-то более существенного в некоторые из моментов своей карьеры. Зарождение этого проекта произошло в конце 2014 года, когда его менеджер и адвокат Федра Эллис-Ламкинс искала литературного агента, чтобы представлять Принса. Принс выбрал Эстер Ньюберг из агентства талантов ICM Partners. Она представляла его друга Гарри Белафонте, и ему нравилась ее старомодная восприимчивость, к тому же она нравилась ему как женщина из патриархальной индустрии. К началу 2015 года Принсу дали добро на книгу с текстами песен с его собственными введением и аннотациями. Ньюберг и ее коллега Дэн Киршен продали идею нетерпеливым издателям, но команда Принса так и не заключила сделку, и большую часть 2015 года он отдавался музыке.

В середине ноября 2015 года Принс с новым энтузиазмом взялся за книгу. «Он хотел бы ускорить проект», – Эллис-Ламкинс написала Ньюберг. Работая с Тревором Гаем, помощником в рабочих делах, Принс, Эстер и Дэн расширили пока еще туманную идею книги. А что если она включала в себя не только написанные тексты песен, но и неопубликованные эскизы, фотографии и прочие вещи? Слово «мемуары» еще не было упомянуто в разговоре, но Принс хотел немедленно приступить к работе над проектом. Тревор предложил позвать группу редакторов в Пейсли Парк, чтобы обсудить это лично.

Написание книги совпало с внутренним переворотом в музыкальном творчестве Принса. В последние годы он путешествовал по миру со своей потрясающей группой 3rdEyeGirl, теперь же решил играть в одиночку. Он представлял себе тур, состоящий только из него одного и пианино. Где затемненные декорации и уютный аскетизм будут дополнять музыку. Без дорогого сценического оформления и пиротехники, как на шоу, проходящих на аренах. Принимая группу европейских журналистов в Пейсли Парк, он объяснил, что ему нравится выходить на сцену без прикрас, сводить свои песни до их основных компонентов и заново изобретать их на сцене. Он практиковался до поздней ночи и часами играл в одиночестве. И звуки его пианино заполняли необъятную темноту его музыкальной сцены, пока он не нашел то, что описал как «трансцендентность». Это было то, чем он хотел поделиться.

Он забронировал даты выступлений по всей Европе, в то время как террористы атаковали Батаклан, концертный зал в Париже, в котором он играл уже три раза. Терроризм и взвинтившие цены на билеты перекупщики заставили Принса поставить крест на туре. Почему бы просто не провести шоу в Пейсли Парк? На своей территории он мог бы организовать выступление, которое бы соответствовало цене.

Когда видение Принсем Piano & A Microphone начало проясняться, его книга также начала обретать форму. По словам одного из его друзей, несколько человек, которых он любил и которыми восхищался, заболели. Это заставило его осознать, что и он смертен. Более чем когда-либо он видел определенную ценность в том, чтобы рассказать свою собственную историю. За несколько недель до первого сольного выступления, 11 января 2016 года, он пригласил трех редакторов встретиться с ним в Пейсли Парк, где он должен был объяснить свои амбиции и решить, с каким издательством он хочет работать. Встреча с несколькими конкурирующими редакторами одновременно была нетипичной договоренностью. Чего стоят только слухи, которые они распускали: не ощетинится ли он на вопросы о своем прошлом? Будет ли выгонять любого, кто использует ненормативную лексику? И требовать пожертвования в свою «банку для ругательств», за каждое бранное слово? Это правда, что вам не разрешали смотреть ему в глаза?