Я бережно запечатала первое письмо, сбрызнула его духами и положила на стол. А второе письмо я спрятала себе в декольте. Мой старый портрет смотрел на меня со стены суровым взглядом знатной дамы.

- Все, теперь можем ехать, - улыбнулась я, гася магические свечи.

- Простите за любопытство, - прокашлялся господин, пока мы спускались по лестнице моего пустого дома. Служанка придет только утром, поэтому дверь в комнату придется оставить приоткрытой. – А что вы делали?

- Обеспечивала вам и мне достойную старость вне королевской темницы. Если бы кто-то узнал про зелье, то нас бы разделяла стена королевской камеры, - улыбнулась я, достав письмо, которое написала самой себе. – У вас найдутся старые чемоданы и какое-нибудь потрепанное платье? Очень нужно.

- Я просто хочу вас сразу предупредить! Наша дочь – очень ранима. Поэтому бить ее тростью я не позволю! – строго произнес господин, заглядывая мне в декольте с явным мужским интересом, пока я тростью придерживала двери.

- О, по этому поводу не беспокойтесь, - улыбнулась я,  усаживаясь в карету, стоящую возле моих дверей. – Я никогда и ни за что не бью учениц! Тем более тростью! Во-первых, это не эффективно. Во-вторых, мне жаль мою трость. А в третьих, я предпочитаю бить их по кошелькам родителей. Аккуратно, но сильно!

4. Глава третья. Принц и Олушка

Глава третья. Принц и Олушка

Мы ехали вдоль набережной, пока я задумчиво смотрела на дождь, стекающий ручейками  по стеклу, и слушала, как он монотонно барабанит по крыше кареты.

- Остановите, - попросила я кучера. Кони встали, а  открыла дверцу кареты и бросила возле кованого ограждения свою трость и платок. – Теперь можете ехать…

- Что вы делаете? – спросил меня гость, пока я смотрела на огромную реку. Мы въезжали в старый город, где было полным-полно старинных особняков, разодетых дам, напыщенных господ и прочих любителей платить мне деньги.

- Ничего особенно, - улыбнулась я, проверяя письмо и перстень печатку в недрах мрачного корсета. – Подбрасываю улики на место ужасной трагедии…

Семейная пара покивала, а мы встали возле роскошного дома с высокими белыми колоннами. Уютные волшебные фонари освещали пышный цветущий сад и красивую мощеную дорожку, ведущую к ступеням.

- Приехали! -  послышались многочисленные голоса и топот ног, когда мы вошли в дом. Служанка, подобрав юбку, бежала по ступеням вниз, воплями докладывая, что ничего не готово!

- Как это не готово? – опешил господин, бросая на ходу ей перчатки и поднимаясь по лестнице. В открытой двери вовсю горел магический свет, а на паркете лежали обрезки лент, какие-то цветы и даже бусы. Вечер перестал быть томным.

- Несу! – слышался уставший женский голос откуда-то сверху, а вниз с топотом стада коней пробежала другая служанка с ворохом какой-то одежды. Она мельком посмотрела на меня таким выразительным взглядом,  который я не видела даже у ветеранов, прошедших кровавую войну Возвращения Исконных Земель Норланду.

- Простите. Приготовления! - тут же нервной улыбкой извинился господин, пока я рассматривала огромные семейные портреты, расписанные с пафосом «Императорская семья на выгуле». «Даная! Неси кружево!», - орала еще одна уставшая служанка, свесившись с перил.  Я не удивлюсь, если как только все уснут, она подкрадется к хозяйской кровати с топором. – «Быстро неси кружево! Сию же минуту!».

- Пройдемте, - хозяин взял меня под локоть, но я убрала руку, по привычке опираясь на перила. «Несите гарнитур!», - визжал кто-то сверху. Обычно таким голосом визжат: «Есть целитель? Среди вас есть целитель?». По лестнице, обгоняя нас и стуча ногами на зависть всем плотникам, уже мчалась растрепанная служанка со старинной шкатулкой.