Все равно на улице светило удивительно яркое солнце для начала января, искрился под ним пронзительно белый снег, дорога была усыпана конфетти от хлопушек и даже автобус пришел почти сразу, я не успела замерзнуть.

Я ведь загадала выздороветь, а не заполучить себе волшебного Санту, правда? Так чего теперь? Выздоравливаю!

— Привет, Нина! — сказал мне Максим, уже ждущий лифта на первом этаже, когда я вошла в подъезд.

Ох ты…

Мне сразу захотелось поправить шапку, пожалеть, что не накрасила губы, и срочно побрызгаться новыми духами, которые прятались в рюкзачке за спиной.

Сердечко застучало как ненормальное.

Ух, какой он — когда не Санта!

Белоснежная шапка, из-под которой торчат растрепанные пряди, ярко-оранжевая куртка, высокие ботинки. Ввиду отсутствия серфинга в это время года наверняка ходит на лыжах или спускается с гор на сноуборде! Надо же как-то поддерживать ту крышесносную форму, в которой он был!

— Здрасьте… — промямлила я, пряча глаза.

Смотреть ему в лицо было стыдно, как будто между нами уже случилось гораздо больше, чем один, хоть и жаркий поцелуй.

Мне показалось, что в тесном лифте нас потянуло друг к другу, но Максим сделал шаг назад, скрестил руки на груди и улыбнулся:

— Мне четвертый. То есть, по-вашему, третий.

А то я не догадалась!

— Как Новый год встретила? Как привыкание к таблеткам проходит? — поинтересовался он, пока двери лифта слишком уж медленно, на мой вкус, закрывались.

Я вдохнула, выдохнула и…

— Максим Игоревич, я ведь уже не ваша пациентка! — заявила я, прислоняясь к стене и тоже скрещивая руки на груди. — Давайте вести себя в рамках профессиональной этики!

Несколько секунд он смотрел на меня нечитаемым взглядом, а когда лифт приехал на его этаж и открыл двери, кивнул и улыбнулся:

— Хорошо, Нина. Договорились.

— Вот и ладно, — буркнула я в закрывающиеся двери.

Черт его знает, почему тогда я вошла в свою квартиру в таком паршивом настроении…

В холодильнике меня дожидались здоровые продукты: жирная рыба, овощи, даже бананы. В бананах особенно много каких-то там веществ, помогающих при депрессии. Как и в рыбе.

Новый год — новая я!

Но вместо этого я достала с верхней полки заброшенную туда коробку с шоколадными хлопьями и весь вечер валялась на диване и смотрела ютуб, грызя их всухомятку, даже без молока.

И спать пошла не как последние дни — в десять, чтобы с утра до работы успеть на пробежку, — а далеко за полночь, надеясь, что горячая парочка этажом ниже уже натрахалась вдоволь.

Увы — стоило выключить громкую музыку, как в тишине дома я снова услышала крики.

Да чтоб вас черти побрали, Максим Игоревич, вместе со Снегурочкой вашей!

Однако когда я вышла из ванной, тщательно почистив зубы по всем заветам стоматологов — не меньше десяти минут, — и забралась под одеяло, собираясь накрыть голову подушкой, что-то мне показалось странным.

Это не были крики, рычание и стоны, как в тот раз.

Нет — слышно было, что люди ссорятся. Низкий мужской голос что-то доказывает, перечисляя пункты, высокий женский иногда взвивается до визга. Слов было не разобрать, да и не могла я на сто процентов быть уверена, что это именно Максим со своей красоткой, но почему-то нисколько в этом не сомневалась.

Угомонились они, когда кто-то из соседей раздраженно постучал по батарее. И страстная ссора так и не перешла в страстный секс, как я немного опасалась.

Удивительно, как иногда работают самые простые вещи. Два года я жила в мрачном мире за пыльным стеклом — все вокруг казалось тусклым, серым, безрадостным. Продавщицы хмурились и хамили, автобусы опаздывали, под ногами постоянно хлюпала грязь, а друзья никогда не звонили первыми. Никому я не была нужна.