– Этот седой – начальник охраны Хрыкина?

– Вы про Вадима? – рассеянно ответил Арчиров, думая о чем-то своем. – Да, только не вздумайте назвать его вслух начальником охраны. Он этого жутко не любит!

– А как же я должна его называть? – удивилась я.

– Начальник СБ, – усмехнулся Арчиров. – Ей-богу, играются, как дети малые.

– Пока что я вижу, что разговоры о возможном покушении на Хрыкина – далеко не бред чьего-то воспаленного сознания. Букет с петардой был брошен вполне профессионально, а самое главное – прицельно.

– Я в этом ничего не понимаю, – отмахнулся Арчиров.

– Зато я понимаю, – веско ответила я. – И поверьте: не меньше, чем вы в своем деле. Кстати, что представляет собой этот Вадим?

– Да я как-то никогда этим не интересовался, – задумчиво проговорил Илья Семенович. – Кажется, он бывший мент или из военных. Его Погорельцов где-то выкопал.

– А кто такой Погорельцов? – тут же спросила я.

– Продюсер и администратор Хрыкина. По сути, он монопольный владелец хрыкинского таланта, – произнося слово «талант», Арчиров насмешливо хмыкнул. – Собственно, он и открыл этого самого Хрыкина, на нашу голову.

– Вы, похоже, не больно-то любите вашего гастролера, – закинула я еще одну удочку в надежде, что директор проболтается о чем-то важном.

– А за что его любить? – Арчиров, несмотря на полноту, резво подпрыгнул на сиденье. – Вы мне объясните, за что я должен его любить?! Вы еще не поняли, что это за фрукт?! Вместо того чтобы поблагодарить вас, он разевает варежку и начинает выделываться! Я бы на вашем месте после такого оскорбления не стал особо усердствовать, охраняя этого хама.

– Ну, вы пока что не на моем месте, – с философским видом заметила я. – Зачем-то же вы пригласили его на гастроли?

– Да кто его приглашал, – проворчал Арчиров, как-то сразу успокоившись. – Позвонил Погорельцов и поставил меня перед фактом, что они начинают тур по Поволжью, и первый город – наш Тарасов. Потом еще один звонок. На Хрыкина готовят покушение, примите дополнительные меры безопасности. Все! Крутись, Илюшка, как хочешь.

– Да, незавидная у вас работенка, – посочувствовала я ему. – Бросить не думали?

Арчиров посмотрел на меня как на сумасшедшую. Я поняла, что этот вопрос ему не понравился. Видимо, у него просто такая натура – кряхтеть, скрипеть, жаловаться на свою судьбину, но, если он когда-нибудь потеряет свою должность, это будет для него огромной трагедией.

За разговором я не заметила, как мы доехали до гостиницы, в которой был снят номер для Хрыкина и его свиты. Про себя я отметила, что приехали мы раньше их. Значит, у меня будет шанс осмотреть номер Хрыкина и, по возможности, предупредить еще какую-нибудь неожиданность.

Арчиров, тяжело сопя, выбрался из машины и направился ко входу. Я припарковала «Фольксваген» на стоянке, поставила его на сигнализацию и тоже пошла к гостинице.

Арчиров, видимо закончив свои дела с дежурным администратором, стоял в вестибюле и нервно крутил в руках связку ключей.

– Какой номер у Хрыкина? – деловито спросила я.

– А что вы собираетесь там делать? – подозрительно глядя на меня, вопросом на вопрос ответил он.

– То, что предписывает мне моя профессия, – убедиться, что он безопасен.

– Вы знаете, Евгения Максимовна, – нерешительно, словно оправдываясь, начал объяснять Арчиров, – этот мальчишка до чертиков суеверен. Считает, что таким должен быть любой известный певец. Хрыкин очень не любит, чтобы кто-то заходил в его номер первым.

– Вот что, Илья Семенович, – решительно прервала я директора, – вы поручили мне охранять эту вашу звезду. Правильно? Так вот, свою работу я привыкла выполнять как надо! Я считаю, что после сегодняшнего происшествия на вокзале существует реальная угроза жизни объекту. Поэтому я делаю то, что считаю нужным. А суеверия и вкусы Хрыкина меня в данный момент интересуют меньше всего. Кстати, вы не могли бы наконец-то познакомить меня хотя бы с примерной программой пребывания Хрыкина в нашем городе?