Поэтому следующие три недели пролетели совсем незаметно, в будничных заботах и хлопотах. И ничего нового не случилось, если не считать того, что меня уволили из «Венерии». О причинах увольнения я не знала, да и не стремилась узнавать. Просто пришла за расчетом, игнорируя жалостливые взгляды сотрудников, вежливо распрощалась с начальством и отправилась на смену в ресторан.

Денег пока хватало, ночные смены в этом заведении были довольно прибыльными в плане чаевых, поэтому заботиться о втором заработке я пока не спешила. Организм все чаще напоминал, что он принадлежит не ломовой лошади, а обычной девушке и требовал отдыха. Правда, тетя Сима была вынуждена переехать на другой конец города, помогать дочери с маленьким внуком, и теперь, когда я работала ночью – Леся оставалась в квартире одна.

Первоначально сама мысль о таком меня пугала, но потом мы обе привыкли и вошли в новый режим. Я работала два-три дня подряд, потом два дня сидела дома и занималась домашними делами, помогала племяннице с ее заданиями и уделяла время себе. Постепенно в зеркале стала появляться девушка, отдаленно похожая на прежнюю Арину — без мешков под глазами и впалых скул. И, конечно же, я это делала вовсе не для того, чтобы покорить Корнеева при встрече.

Одним прекрасным утром меня разбудил телефон. Кое-как открыв глаза, я разглядела на дисплее имя звонившего.

— Соня, я легла спать три часа назад. Не думаю, что из меня сейчас выйдет интересный собеседник.

— Это случилось, Ришка. — Подруга говорила чуть приглушенно, а на заднем фоне я услышала голоса множества людей.

— Ты о чем?

— Марка только что на самолет посадили.

— Мм... Здорово. — В данный момент меня могло удивить только нашествие зомби или инопланетян. Глаза слипались, а в голове никакие мысли дольше секунды не задерживались. — А я тут причем?

В трубке раздался удивленный писк подруги, а затем я услышала голос Торохова:

— Привет, беглянка.

— Твоя жена меня только что разбудила, так что я очень злая беглянка.

— Тогда я сразу по делу. Марка увидеть хочешь?

Я уткнулась носом в подушку и пробормотала под нос несколько отборных ругательств. Ну что за беспокойная семейка?

— Нет, Стас, у меня своя жизнь, у него — своя. Мне уже осточертели разговоры об этом, можно я теперь посплю? — я нажала «Отбой» и закрыла глаза, предвкушая еще несколько часов сна, прежде чем придется вставать готовить ужин и идти за Леськой в садик. Однако Торохов явно был не согласен с завершением разговора, поэтому телефон зазвонил опять.

— Стас, какая буква в слове «сплю» тебе оказалась непонятна? — громко прохрипела я в трубку.

— Ты дослушай сначала, а потом уже трубку бросай, невоспитанная. Если не хочешь увидеться с Марком — уезжай на пару дней из дома.

— В смысле? — от такого заявления я даже почти проснулась. Во всяком случае села на кровати и кое-как разлепила глаза.

— Мне кажется, что он знает, где ты живешь.

— Откуда? Ты сказал ему?

— Нет, ему никто ничего так и не говорил, сама знаешь — столько обетов молчания с нас взяла, конспираторша. Просто он в аэропорту заявил, что встретится со всеми нашими общими знакомыми и обязательно передаст привет. — Стас что-то тихо сказал Соне, а затем продолжил: — Глупо было полагать, что он так легко отмахнется от возможности отомстить тебе за вашу последнюю встречу. Я бы точно не простил.

— Не буду я ни от кого бегать, Стас! Что за детский сад? Мы взрослые люди и не будем цапаться из-за такой мелочи, оба давно уже переросли подростковый возраст.

— Мое дело предупредить, Арина. Все, можешь спать.