Лифт остановился и гостеприимно распахнул свои створки. Быстро поцеловав меня в лоб, Антон махнул рукой Марку и со словами «Хорошего вечера!» исчез в кабине.

Корнеев не сказал ни слова. Молча вышел из квартиры, запер дверь и сбежал вниз по лестнице.

Я осталась стоять на площадке одна, окруженная проблемами, ароматом знакомого мужского парфюма и горькой обидой, которую я прочитала в глазах Корнеева.

8. Глава 8

…загнанная в угол.

На следующее утро я старалась не вспоминать о сложившейся ситуации с Марком. Наверное, у меня уже вошло в привычку не спать по ночам и сидеть на кухне до первых лучей холодного зимнего солнца в компании с кружкой чая. Не хотелось никому ничего объяснять, не хотелось разговаривать. В каком-то болезненном ступоре я ползала по Сети, урывками читая какие-то статьи, просматривая ролики… Болела голова, болела душа. Абсолютная апатия взяла меня в плен на несколько часов, уступив затем место какому-то лихорадочному состоянию, на грани легкого безумия. Нужно было собраться, отбросить свои недопонимания с Корнеевым и начать заниматься проблемами Леси.

Поэтому в семь утра племянница была беспощадно выдернута из своей постели и сопровождена в садик. Передав ее на руки тете Симе, я поспешила на работу. Впереди маячила редкая дневная восьмичасовая смена и разговор с управляющим.

Семен Петрович отреагировал на просьбу перевести меня только на дневные смены весьма спокойно. Вдвоем мы пересмотрели график, поменяв его так, что завтра была моя последняя смена в ночь. Поблагодарив мужчину, я побежала в раздевалку переодеваться.

Это заведение отличалось от того, в котором я работала в Ростове. Совсем другой контингент, совсем другие порядки. Общим было одно – сплоченный коллектив, работающий как команда или же единый организм. Каждый занимал свое место и четко знал обязанности, которые нужно было неукоснительно исполнять. Поэтому облачившись в форму, я отправилась в зал, чтобы проверить приборы на столах и сменить скатерти.

Спустя полчаса колокольчик на двери звякнул и в ресторан вошел первый посетитель. Обернувшись, я даже не удивилась.

Марк выглядел уставшим. Внутри где-то заурчала совесть, намекая, что возможно именно я являюсь причиной темных кругов под глазами. Я постаралась подавить в себе все эмоции и привычно улыбнулась, приветствуя парня стандартной фразой:

— Добро пожаловать в «Marello».

Марк ответил такой же дежурной улыбкой и направился к одному из столов в центре зала. В моей зоне. Я скрипнула зубами и, прихватив меню в кожаном переплете, пошла за ним.

Он принял меню из моих рук, не переставая улыбаться. Внимательно ознакомился со страницей завтраков и не поднимая глаз заказал:

— Фирменную яичницу с беконом и орехами, овощной салат и двойной капучино. Кофе, пожалуйста сразу, у меня была трудная ночь.

«Где же это ты трудился?»

Я забрала меню и направилась к стаффу, чтобы вбить заказ. Моя напарница ушла на склад, поэтому покинуть зал я не могла. Марк достал из портфеля планшет и, не обращая на меня никого внимания, уткнулся в него. Его поведение меня задело. А как же расспросы про Антона? Он ведь явно вчера интерпретировал ситуацию совершенно не так, как следовало бы!

Ненавижу.

Вот почему ему нужно было прийти позавтракать именно в наше заведение?

Я настолько накрутила себя, что чашку с кофе поставила перед ним чуть ли не с треском. Корнеев либо не заметил моего раздражения, либо просто решил не подавать вида.

Ненавижу.

Почем именно этот человек способен за несколько минут выбить меня из колеи? Черт возьми, почему меня так задело упоминание про трудную ночь?