– Анжелика, мама такую вкуснятину приготовила. – в комнату заглянула Кунсулу: – Лагман, а к чаю – чак-чак.

Устоять перед такой заманихой не было сил и Анжелика пришла в зал, где семья собиралась за обеденным столом. Зал одновременно был спальней родителей и столовой. В углу стояло пианино, потому что больше ни в одну комнату оно поместиться не могло. Родители спали на диване, который каждый день собирали, а каждый вечер расправляли.

– Правда вкусно? – с наслаждением проглатывая кусок, спросил Азамат. – Анжела, а я тоже в армию хочу.  Я, знаешь, что там буду делать, драться, как Акмаль, с драконами^>5…– Азамат махнул рукой, показывая, как он побеждает дракона. Тотчас   вилка, лежащая на столе, сделала сальто и упала на пол.

– Ешь, Акмаль. – Махабат Тимировна подняла вилку. – Опять сегодня тройку по математике принёс. Какая тебе армия. Хватит с меня одного армейца.

– И я пойду, – сказала Кунсулу. – Я не буду драться. Я, как Анжела, языки буду изучать. Мама, а почему мы дома только на русском говорим? Когда я была у бабушки Зубейды, то сначала ничего не понимала. Давай иногда говорить на узбекском.

– Ага, ещё тебя в армии не хватало. – вздохнула Махабат Тимировна.

– Азамат, что у тебя там с математикой? – спросила Анжелика. – Давай после ужина я тебе помогу.

– Просто у меня мамина голова, а у тебя папина…– спокойно ответил Азамат.

– Это как? – спросил Сергей Ерболович, ставя на стол самовар.

– А у нас мама тоже троечница была… – ответила за Азамата Кунсулу. – Ты, мамочка, не обижайся, но мы бабушки Зубейды твой дневник нашли. Так там почти одни тройки. А ты, папочка, говорил, что если я не буду хорошо учиться, то меня замуж не возьмут, а ты маму взял.

– Ну и дела, дорогие родители, а теперь как оправдываться перед детьми будете? – Анжелика перешла на узбекский. Она поддалась всеобщему веселью. И печаль по Вадиму, казалось, оставила её.

– Анжела, так нечестно, я не всё поняла…– скуксилась Кунсулу.

– А я всё…– гордо сказал Азамат и перевёл сестрёнке слова Анжелы. – Кунсулу, а давай будем секретничать на узбекском. Тогда нас никто не поймёт.

– Но мама же поймёт.

– А разве от мамы можно иметь секреты? – улыбнулась Анжелика.

– Папа, ну почему ты выбрал именно маму? – настаивала Кунсулу. Она знала это историю наизусть, но ей так нравилось слушать её снова и снова.

– Ну, слушайте…– Сергей Ерболович уже поставил пиалу с чаем на стол. Вышел на середину комнаты, провёл руками по волосам и сказал: – Иду, значит, я по аулу. К другу в гости приехал. И вдруг…

– Слышу, а кто–то поёт. – Азамат встал рядом с папой и полностью повторил его действия.

– Мамочка, спой, что ты пела…– Кунсула забралась с ногами на стул, по-узбекски стала двигать шеей, подняла руки, встала на цыпочки и стала тихонько перебирать руками и ногами, напевая какую–то мелодию. Махабат Тимировна присоединилась к дочери.

Сергей Ерболович перевернул табурет и стал аккомпанировать своим «женщинам». Анжелика подхватила песню и танец, и вот уже три женщины двигались под звуки аккомпанемента, создаваемого Сергеем Ерболовичем и Азаматом.

– Ну и что, что мамочка училась на тройки, зато она поёт красиво и танцует… – гордо заявила Кунсулу. – Мамочка, я буду также красиво петь и танцевать?

– Звёздочка моя, – Сергей Ерболович подхватил на руки Кунсулу, – ты будешь лучше.

Анжелика стояла, прижавшись к Махабат Тимировне.

– Ну ладно, чья сегодня очередь посуду мыть? – спросила Махабат Тимировна.

– Моя, – печально отозвалась Кунсулу.

– Азамат, пошли математику делать… – Анжелика взяла брата за руку.