– Какие будут предложения? – спросил он.

Коротко грохнула очередь «Штаира». Ей вновь ответили 45-ым калибром. Бой затягивался.

– Первое правило руководства… – Анджелла изящным жестом выдернула из-за спины два пистолета «Орёл пустыни» 440-ого калибра и поставила на боевой взвод. Руку профессионала выдавало то, что пистолеты были выкрашены в матово-чёрный цвет – такое покрытие не бликует на свету. Виктору сразу бросились в глаза торчащие из рукояток на добрых 50 мм обоймы увеличенной ёмкости и ребристые 100-миллиметровые дульные компенсаторы отдачи прямоугольного сечения.

– Если вы хотите, чтобы работа была сделана – делайте её сами! – закончила свою мысль Анджелла и вошла в дом.

Раздались две коротких оглушительных очереди – словно кто-то бил отбойным молотком по железнодорожной рельсе. Десяток пуль крупного калибра, вырвав из стены пару досок, со свистом прошили бок стоящей возле дома «Тойоты». Брызнуло битое стекло, кузов покрылся сеткой пулевых отверстий. В ответ сухо хлопнул 45-ый калибр. С хрустом, проломив остатки уцелевшей стены, из комнаты вылетел Густав Петер Альк с двумя пистолетами «Глок 21», кубарем покатился по заснеженной смерзшейся земле. Виктор вскинул пистолет и выстрелил. В ответ на него обрушился шквал оболочечных армейских пуль. Альк отполз за джип, вскочил на ноги и бросился бежать. По снегу за ним потянулись чёрные окровавленные следы. Крозье бросился вдогонку. Выскочивший из дома террорист вскинул АК-74 и выстрелил. Виктор отпрыгнул за джип. Автомат снова выдал короткую очередь. Крозье высунулся из-за кормы «Тойоты» и выстрелил навскидку.

Ноги словно налились свинцом. Идти с каждым шагом становилось всё труднее и труднее. Дойдя до водонапорной башни, Альк ухватился за стальную опору и некоторое время стоял, глубоко дыша, собираясь с силами. Болел прошитый полуоболочечными пулями насквозь бок. Низ живота был весь залит кровью. Альк осторожно поддел кончиками пальцев торчащий меж рёбер стальной цилиндр и резким движением выдернул его из тела. Вершина цилиндра была сильно сплющена от удара о кевларовый бронежилет, но пуля всё равно достала плоть. Это была полуоболочечная пуля с экспансивной выемкой и стальным сердечником. Альк выбросил цилиндр, оттолкнулся от опоры и хромая, побрёл через поле к лесу. Позади гремели выстрелы – возле дома всё ещё шёл бой.

Альк отошёл от водонапорной башни метров на двадцать, когда почувствовал, что кто-то пристально смотрит ему вслед.

– Эти патроны обладают не только пробивающей способностью, но и останавливающим действием стандартных полицейских боеприпасов. С такими ранами трансформация уже невозможна, – раздался глубокий женственный голос у него за спиной. – Рада видеть тебя, Густав.

Альк обернулся. Она стояла у водонапорной башни и перезаряжала свое оружие.

– Сожалею,… что не могу… ответить тебе тем же, Анджелла… – произнес, тяжело дыша, террорист.

– Сколько лет мы вместе? – спросила Анджелла. – Девятнадцать, двадцать? Да, двадцать лет. Надо же, как время летит!

Крозье медленно вышел с другой стороны водонапорной башни и замер. Анджелла стояла метрах в пяти впереди и правее от него. Всё её внимание было сосредоточено на Альке, Виктора она не замечала.

– Может, хватит… издеваться, покончим с этим? – спросил Альк. Его голос сполз на хрип. Террорист харкнул кровью на снег и вытер рукавом губы.

– Пожалуй, ты прав, – Анджелла взвела оружие и медленно подняла один из пистолетов в вытянутой руке.

– Я льщу себя надеждой, что имя моё изгладится в сердцах людей. Но сохранится о нём добрая память в твоём сердце… – прохрипел террорист, медленно заваливаясь назад. Анджелла надавила на спуск.