Тогда-то мужики камень этот принцессин и нашли. И потянулся со всех ближних селений люд, кто посмелей да побезголовей,  по дороге этой проклятой. Писано, говорили, что и простому человеку позволительно. Чем, говорили, я не зять королю. Ни один не возвращался. За некоторыми ещё бабы следом бегали: за кем мать, а за каким дурнем и жена. Так и эти дурёхи ни одна не вернулись. Всех окаянный спалил.

А староста-то наш ещё всем чужакам захожим стал про дракона этого самолично сказывать. Награду сулить тому, кто рыцаря приведёт, что победит тварь. Боится он очень. Говорит, заматереет зверь - лютовать начнёт.

Так видать те чужаки эту весть-то разнесли. И пары месяцев не прошло, как повадились к нам рыцари всякие, лорды, вои боями закалённые. А всё одно! Тех, кто кровей неблагородных или благородных, но с отрядом пришёл, дракон завсегда дотла сжигает. Как уйдут по дороге, никто их более и не видывал.

А вот тех, кто благородные, да по чести придут, один на один со зверем биться, тех иной раз и милует. Только снова мало кто из них на бой с драконом хаживал. А кто хаживали, не возвращались уже.»

Лекарь закончил врачевать мои раны. Велел мне выпить зелья от болей, а ещё немедля ложиться спать.

- Вам, сэр, сон сейчас самое сподручное средство к заживлению. Он ведь, сон-то, волшебной  силой в этом деле обладает. Такие чудеса творит порой. Спите, сэр! Спите!

Когда он вышел, я вытащил из своих сумок узкую походную фляжку и сделал пару глотков. Вот теперь можно послушаться мудрого совета и, наконец, уснуть.

С самого утра за маленьким подкопчённым окном барабанил дождь. Капли стекали по ставням, неслись  вниз, разбиваясь о скаты крыши покосившейся конюшни, а потом стремились к земле неумолимыми шумными потоками.

Моя рана слегка затянулась. И напоминала о себе, только если я пытался встать.

Я валялся без сна. И дело было не в ранении. И даже не в образе юной Иллы, что ни на минуту не хотел покидать мой разум. Я был растерян потому, что так и не разгадал, что же здесь происходит…. Мой опыт требовал искать стратегию, понять и вот тогда  победить зверя. Пустить ему кровь и освободить девушку. Но  внутреннее чутьё  останавливало.

Действительно ли принцесса - пленница дракона? Сейчас, прокручивая нашу встречу в голове, я был не уверен. Да, королевская кровь может требовать от неё держаться владетельницей и в плену, но почему пленитель послушен её воле?  Почему дракон направил пламя на мой меч, а не на меня самого? Он не собирался со мной драться? Это вообще не выглядело боем! Он отобрал у меня оружие, как у мальчишки, и позволил «пленнице» решать мою судьбу… Пленнице?

И да, я нашёл армию, что стояла на тракте, но это не уменьшило вопросов, скорее наоборот добавило. Принц не только не стал спасать дочь, он сам привёз её в это место. Зачем?

8. 8. Трактирщик

Я лежал и размышлял. Вспоминал детали, то, на что сразу и не обратил внимания, а сейчас оно вдруг всплывало перед внутренним взором, добавляя загадок.

На поле сражения я видел десятки арбалетных болтов, выпущенных людьми Ниодима. Но после я не видел ни ран, ни крови на бледной чешуе зверя. Получается, его костяной доспех непреодолим для выстрела? А значит, и для удара меча.

Из вчерашнего рассказа лекаря выходило, что девушку сюда привёз отец. Сам инкогнито  или же в отряде был его доверенный человек. Для чего может понадобиться тащить девицу в такое место? Ну… например, ради сговора о её свадьбе.

Но отряд стоял здесь всю весну! Не уж-то всё жениха ждали?   Опять же, почему отряд стоял на тракте, расположиться хотя бы в развалинах замка было бы сподручнее. Получается, они стерегли именно тракт? Ловили кого-то на дороге? Три месяца?