Минут через десять в стену постучали еще раз, и неприятный женский голос пообещал вызвать полицию. Я задушила в зародыше порыв выйти на улицу и посветить в ночи своим значком, и решила, что, наверное, уже хватит.

И мы прекратили.

Для полноты картины я закрылась в душе, включила мощный напор воды, а сама уселась на крышку унитаза и уставилась на свои руки.

Роберта Кэррингтон, тебе двадцать семь лет, у тебя высшее юридическое образование и полицейская академия за плечами, ты сержант убойного отдела, между прочим, и уже несколько лет ловишь убийц на улицах одного из самых неблагополучных городов страны. И чем, в итоге, тебе приходится заниматься?

Мама бы наверняка этого не одобрила, и папа Джон тоже. А папа Бэзил…

Полагаю, он бы сказал, что я должна делать то, что считаю нужным. Он поддерживал любое мое начинание, но, справедливости ради, делать это куда проще, если при этом вы не живете вместе, и ты следишь за приключениями своей любимой доченьки откуда-то издалека.

Любопытно только, это уже те неприятности, о которых он пытался меня предупредить в свой последний визит, или же впереди маячит что-то еще более неприятное?

Я выключила воду в душе и вернулась в номер. Ленни снова уселся в кресло, подвинув его к окну, и смотрел на улицу в щелочку между штор.

– Мне тоже теперь идти? – спросил он, махнув рукой в сторону ванной комнаты.

– Необязательно, – сказала я. – По правилам, тебе сейчас вообще полагается перевернуться на другой бок, ко мне спиной, и заснуть.

– Ты серьезно?

– Ну, в первый раз, наверное, нет, – сказала я. – Хотя я уверена, что многие на самом деле хотели бы так поступить, но им неудобно.

– Эм… хм…

– Вот сейчас было довольно точное попадание в образ, – сказала я. – Женщин после такого тянет на поговорить, а мужчины обычно формулируют вот так, как ты сейчас.