Николь захотелось ударить его по лицу, чтобы стереть эту презрительную улыбку с его лица. Он успел перехватить её руку.

- Я купил бы! Боюсь, по цене не договоримся. Да и твой папочка наверняка строго-настрого наказал не продавать акции! Так ведь? Как ты можешь ослушаться папочку?

Севастьянов отпустил Николь.

- Вот ключи и банковская карта! – кинул их на стол и направился на выход, - я думаю, ты всё уяснила! Ведёшь себя тихо – проблем не будет! Будешь брыкаться, пеняй на себя. Я дважды предупреждать не буду!

Он вышел из квартиры, оставив Николь одну, в белоснежном платье, среди роскошной гостиной.

***

- И я вас люблю! Очень –очень! Всё, целую! За меня не переживайте! Папе привет! – улыбнувшись, Николь положила телефонную трубку и, удобно устроившись на диване, взяла в руки книгу.

Сейчас чтение не шло. Николь водила глазами по строчкам, но мысли её витали далеко.

Вздохнув, она отложила книгу и, легко соскочив с дивана, направилась на кухню.

Раз книга не идёт, лучше отвлечься, разложить свои мысли по полочкам.

Лучше всего раскладывать мысли у Николь получалось за чашкой ароматного чая.

Она заварила свой любимый чай с бергамотом и ванилью и вышла не террасу. Отсюда открывался потрясающий вид на город. Сейчас, в свете заката, вид был просто изумительный.

Помешивая чай, Николь думала о том, что хотя бы одна тяжесть свалилась с её плеч.

Сегодня были готовы результаты анализов отца. Мама сообщила, что всё хорошо. Отец практически восстановился после сложной операции.

Они ещё решили на пару недель остаться у моря, набраться сил. Всё-таки, морской воздух является сам по себе отличным лекарством и славится уникальным воздействием на организм человека.

Николь полностью поддержала их решение. Как бы ей не было одиноко и тоскливо, здоровье близких намного важнее.

Месяц её замужней жизни пролетел незаметно. Изменилось только то, что она из одной квартиры переехала в другую.

Всё было бы отлично, если бы не экономка Мария, которую Николь мысленно называла «ищейка»!

Николь нахмурилась, вспомнив о ней.

Прислуга всегда чувствует, «куда дует ветер» и кто в каком положении.

Николь увидела её на следующее утро после свадьбы, как и говорил Севастьянов.

Это была ещё достаточно молодая женщина лет 45, вся такая аккуратная и педантичная.

На Николь она смотрела слегка презрительно. Ещё бы! Явно у хозяина в немилости. Ещё и должна предупреждать именно её, куда направляется.

В глазах Марии Николь занимала незавидное положение, что она демонстрировала всем своим видом.

Благо, что рабочий день Марии заканчивался в 18-00 часов, так что вечера Николь проводила в тишине и спокойствии, без этих назойливых глаз.

Своего мужа, Севастьянова, со дня свадьбы она не встречала. На связь с ней он не выходил, не заезжал.

Как поняла Николь, Мария передавала ему всё, что происходи в квартире, что она слышит и видит. Узнав об этом, Николь все телефонные разговоры переносила на вечер. Друзей она не приглашала. Ничего существенного Мария услышать и увидеть не могла.

Внешне Николь продолжала вести привычную жизнь. За исключением ночных тусовок.

Она предполагала, что вряд ли Севастьянов одобрит такой вид отдыха. Рисковать и подставлять себя особо не хотелось.

Тем более, настроение было явно не для посещения ночных клубов. Николь очень переживала за отца.

Днём она встречалась с подругами. Они болтали, гуляли по магазинам, ходили на выставки.

Несколько раз в неделю Николь ходила на йогу. Не забывала про пробежки в парке.

Жаловаться было не на что. Разве не о такой жизни она мечтала? Когда муж не ограничивает её свободу, а лишь оплачивает покупки.