– Это ещё что такое?

На мой вопрос Альбо протянул руку и погладил узор на предплечье в виде райских птиц. Он нарушил приличия, но я решила, что лучше сильно не возмущаться, иначе спугну того единственного, кто способен помочь.

Пальцы дракона были горячими, и я ощущала их прикосновения, даже когда он переходил ниже. Сердце застучало быстрее, захотелось куда-нибудь присесть – или прижаться к мужчине, дивно пахнущему сладкой сдобой, с едва уловимыми нотками корицы. Для опоры, и только для этого.

– Такие узоры умеют делать даже маги-самоучки, – тихо, почти шёпотом, сообщил он мне. – Простой народ любит украшать себя ими. Это верный способ, чтобы в тебе не заподозрили принцессу.

Разумно. Только тогда пусть и он такую же живопись на себе изобразит, а я оценю и посмеюсь.

– Давай теперь сам преображайся. – Я слегка толкнула Орландо и сделала попытку освободиться.

Мою руку он отпустил, но тут же поймал обратно, переплёл наши пальцы и прижал к груди. Даже сквозь слои грубой одежды я почувствовала, как колотится его сердце. Это было удивительно, потому что дракон хранил на диво безмятежный вид.

– А мне не надо, – ухмыльнулся мой Золушок, – Мы идём ко мне домой. У меня там только отец, мачеха и сводные братья. Все свои. Если поторопимся, то есть шанс никого из них не встретить.

Какой всё-таки у него мелодичный, звучный голос! Такой обычно бывает у тех, кто профессионально занимается пением. Последнее не входило в обязательную программу подготовки королевских отпрысков, в отличие от танцев. Да, кстати, мне нужно помнить, что он только со мной должен танцевать, – напомнила я себе и проглотила готовое было сорваться возмущение. То, что Альбо идёт со мной на бал – это главное, и ссориться нам никак нельзя. От того, сможем ли мы найти общий язык, зависит ни много ни мало, моя свобода.

Увы, но запасного плана у меня не было. Либо я молчу и не возникаю, либо без вариантов, оказываюсь замужем за алчным прЫнцем, из тех неудачников, кому не светит унаследовать престол. Быстро захотеть на мне жениться могут только из корысти, ведь я единственная наследница, а в любовь с первого взгляда я не верю.

Пока уговаривала себя не поднимать бунт бессмысленный и беспощадный, Орландо активировал портал и перенёс нас внутрь обветшалого жилища. Я обвела взглядом потемневшие от времени доски. Увидев единственное окно, бросилась к нему: нужно было понять, куда меня занесло.

Узкая грязная улица, лачуги по обе стороны от дороги, бедно одетые люди, спешащие по своим делам. Я отыскала взглядом запылённый вымпел Дарвуза. Фух, я всё-таки в своём родном королевстве, а не в далёком Эрицке, откуда изгнали моего Золушка.

Через пару минут я уже рассматривала дорогой камзол, рубашку и брюки. Со слов Орландо, наряд ему сшили еще тогда, когда на трон он мог только ползком забираться. Камзол и всё к нему прилагающееся было зачаровано и подстраивалось под размер владельца. Сейчас, когда я убедилась, что мой Золушок будет блистать на балу в подобающей случаю одежде, можно было и возвращаться.

– Наряд что надо, – сказала я, гладя причудливую вышивку на камзоле. – А теперь верни меня обратно во дворец. Тут мне больше делать нечего.

Я положила вещи на круглый столик и встала.

– Не так быстро. Сначала ты поможешь мне вспомнить, как танцуются эти ваши королевские танцы. Когда отца изгнали, я был ребёнком и слегка подзабыл то, чему меня учили.

Речь Орландо, плавная и словно мурлыкающая, обволакивала и околдовывала. Он, наверное, одной своей бархатистой интонацией может заставить других делать то, что ему выгодно. Я помотала головой, сбрасывая наваждение.