- Если бы я был твоим женихом, - так же негромко сказал Дэвин, - то собрал бы денег и пошел тебя выкупать. И дал бы тебе свободу.

Впервые за все время Джемма посмотрела на него с неким проблеском интереса.

- Но вы ведь и сейчас можете это сделать, - промолвила она, и глубоко в ее голосе прозвучала затаенная надежда. – Вы же теперь в некотором смысле тоже мой жених, если я правильно поняла то, что вы сказали государю.

Дэвину захотелось рассмеяться – настолько легко и непринужденно его поймали на крючок. Теперь Джемма смотрела на него неотрывно, с такой горячей надеждой, что ему почти делалось больно.

Почему бы и нет, в конце концов? Нормальный, порядочный человек поступил бы так в первый же вечер.

Впрочем, Дэвин прекрасно понимал, что ему далеко до нормального и порядочного.

- Хорошо, - кивнул он. Ощущение было таким, словно он открывал клетку и выпускал птицу. – Ты свободна, можешь идти, куда захочешь, и распоряжаться своей судьбой.

Птица выпорхнула из клетки и полетела над прудом в сторону деревьев. Несколько минут у Дэвина звенело в ушах. Он покосился на Джемму – она сидела неподвижно, как изваяние, а потом вдруг взяла его за руку и сказала:

- Спасибо. Честно говоря, я не думала, что вы так поступите.

- Конечно, - усмехнулся Дэвин, - я же заливаю женщин медом, а потом ем. А еще оставляю шрамы на бедрах своих любовниц, по шраму за ночь любви. Просто потому, что мне так хочется. Про направленное землетрясение на Вышневельское княжество и торфяные пожары в королевстве Мун даже упоминать не будем.

Джемма посмотрела на него так, словно он был психопатом, причем очень опасным. Дэвин замолчал, вздохнул.

- Я еще несколько раз возьму у тебя твою силу, - сказал он. – А пока дам работу, чтобы ты не переживала по поводу своих прежних подруг.

Взгляд Джеммы смягчился. «Она боится меня, - с грустью напомнил Дэвин. – Боится, только и всего. Что бы я ни сделал, страх не уйдет».

- Хорошо, конечно. Что за работа? – деловито осведомилась Джемма. Ей, должно быть, не терпелось избавиться от его общества. Дэвин хотел было сказать, что, когда они поженятся – а это не обсуждается, они обязательно станут мужем и женой – ей придется спать с ним в одной постели и выполнять супружеский долг, и там она уже не скроется за своим вежливым отвращением.

- У меня есть старая лаборатория, - сказал Дэвин и указал в сторону особняка, который выглядывал из-за деревьев белой грудой сахара. – Там уже нет ничего опасного, зато есть много вещей, которые надо разобрать.

Во взгляде Джеммы снова появился страх.

- Я же не разбираюсь в магии, - опасливо промолвила она. – Как я буду разбирать вашу лабораторию?

- Ничего сложного, - заверил ее Дэвин, вспомнив завалы своих черновиков. – Все бумаги в стопку и в один угол. Все, что в ящиках – в другой. Полудрагоценные камни – в мешочки, их я тебе дам. Камни от птичьих и лягушачьих костей ты, я надеюсь, отличишь. Согласна?

Джемма посмотрела на него, и ее губы дрогнули в мягкой улыбке – той, с которой никто и никогда не смотрел на Дэвина.

- Хорошо, - ответила она. – Могу начать прямо сейчас.

***

Старая лаборатория Дэвина была царством пыли: судя по всему, ее не открывали много лет. Первым делом Джемма открыла окно, а затем прошла в центр зала и осмотрелась.

Столы, заваленные бумагами. Бесконечные коробки, поставленные друг на друга. Три шкафа, заполненные – Джемма всмотрелась и обвела лицо кругом – человеческими скелетами в тусклых стеклянных ящиках. Россыпи сердоликов размером с кулак на полу. Какие-то портреты, приставленные к стене – Джемме казалось, что нарисованные люди двигаются, пытаются выбраться из рам.