- Не надо! - прошу эту садистку.

Мама с папой сутками работали, чтобы заработать на эти наряды. Я их стараюсь не надевать, боясь испортить. Только по праздникам.

Лиза вытаскивает самое дорогое из них.

- Неужели ты думала, что брендовая одежда поможет тебе выглядеть лучше?

- Не порть его, пожалуйста!

Родители долго копили на него.

- Ты не стоишь того, чтобы носить столь дорогую вещь.

Она начинает рвать кружева. Я кричу и горько плачу. Но ей всё равно. Её подружки смеются.

- Умоляй, убогая! Может хоть что-то оставлю. - хохочет, продолжая портить остальную одежду.

Внутри всё разрывается. Я помню, какой уставшей возвращалась мама. Помню, как папа ночевал на работе, работая сверхурочно. Они делали всё, чтобы не чувствовала себя некомфортно в этом элитном колледже.

Что-то переклинивает во мне. Я подскакиваю, отталкивая от себя своих мучительниц, и подбегаю к Лизе. Хватаю её за волосы и дёргаю изо всех сил.

Как только она разворачивается ко мне, бью по лицу. Звук пощёчины разносится по комнате. Её подружки пытаются оттащить меня от девушки. Но я, словно сорвавшаяся с цепи, продолжаю надвигаться на эту стерву. Откуда берутся силы, не знаю.

- Я выцарапаю тебе глаза! - ору не своим голосом.

- Держите эту ненормальную! - визжит Лиза.

Одна из них бьет меня по ноге. От боли колено подгибается. Тогда они все разом наваливаются на меня. Сворачиваясь в позу зародыша, закрывая живот. И терплю их удары. А тем временем в голове крепнет уверенность в себе и своих силах. Я готова дать отпор.

В комнату входит Лана. Они мгновенно прекращают бить меня.

- А ну проваливайте отсюда, пока я не рассказала декану!

- Станешь доносчицей? - бросает ей Жданова.

- Да кем угодно, лишь бы вас отчислили.

Девчонки сразу пугаются и мгновенно испаряются. Лана подбегает ко мне и помогает сесть на кровать. С одного уголка моих губ стекает струйка крови. Соседка протягивает белоснежный платок.

- Кровь сложно отстирать. - говорю своей спасительнице.

- Можешь его оставить себе.

Она прикладывает мягкую дорогую ткань к моей щеке.

- Думаю, тебе стоит сходить к директору. Так не может продолжаться.

- Нет, я поступлю иначе.

- И как же?

- Дам отпор тому, из-за кого всё началось.

- Ты уверена, что готова?

- Оглядись. Они ничего не оставили. Мне не во что переодеться.

Лана подходит к своему гардеробу. Достаёт вещи и кладёт на мою кровать.

- Они новые. Я ни разу не надевала.

- Спасибо, но не надо.

- Я тебя не спрашиваю, а просто отдаю.

Невольно улыбаюсь. Она снова подходит.

- А ну улыбнись. - её просьба весьма неожиданна.

Но я с радостью расплываюсь в улыбке. Лана убирает волосы с моего лица и снимает очки.

- Под этой "маскировкой" прячется такая симпатяшка.

- Спасибо! - смущаюсь.

- Ты очень милая. Покажи себя. Не прячься, не закрывайся и будь смелее.

- Именно так и поступлю, и причём прямо сейчас.

- А?

Но я не отвечаю, а выхожу из комнаты и направляюсь в кафетерий. Банда Некрасова сто процентов находится там. Пока иду, сильно сжимаю кулаки, впивая ногти в ладони. Это придаёт мне храбрости. Перед глазами стоят разорванные платья и прахом павшие старания моих родных.

Они всё лето работали не покладая рук, а я из-за своей слабости и трусости позволила испортить то, что мама с такой радостью для меня покупала.

В кафетерии много студентов. Как раз мне на руку. Пусть все видят. Я две недели терпела издевательства. Некрасову ведь плевать, несмотря на то, что спасла его. Больше ничего боюсь. Хуже уже не будет.

Подхожу к их столику. Кирилл сидит в непринуждённой позе, закинув руки за голову.

- Может отойдём? - обращаюсь к нему, зная, что откажется.